Лоис Макмастер Буджолд - Разделяющий нож - В пути. Горизонт

— Можешь ли ты достать мне… в этом лагере ведь есть Склады, как в Хикори? Можешь ли ты достать мне еще немного шерсти или хлопка или еще чего-то? — Она нахмурилась. — О. Но, полагаю, у нас здесь нет никакого кредита.

— Нет, у нас его нет. — Он посмотрел вниз на нее. Должна ли его голова в самом деле быть набита так плотно, если он перестал заботиться о ней? Каждый вечер ее глаза блестели, ее губы приоткрывались, когда она живо слушала его рассказы о прошедшем дне, и он думал, что это главное. Он должен был заметить, что она все меньше и меньше могла дать ему в ответ. Ее дни должны быть заполнены новыми событиями так же, как и его; только отсутствующие боги знают, насколько ее голова была более приспособлена для обучения, чем его когда-либо будет.

Она села прямее.

— Не обращай на меня внимания. Я обещала, что вынесу всё, что мне в этом лагере подадут до тех пор, пока тебе это нужно, и не собираюсь нарушать свое слово. Со мной все будет в порядке.

— Ш-ш, Искорка. Конечно, мы что-нибудь придумаем. — Он обнял ее и устроил так удобно, как мог, пока она, наконец, не начала легонько улыбаться, а затем пошел искать Аркади.

— Это исключено, — сказал Аркади, когда Даг закончил излагать свою просьбу. — Крестьяне не могут обучиться нашим техникам.

Даг не был удивлен. Он продолжил, несмотря ни на что:

— Я всегда подумывал обучить ее сам, позже, но заставлять ее просто сидеть вот так — это огромная трата ее времени. И ресурсов лагеря. Фаун может обучиться всему, что вы сможете преподать — исключая работу с Даром — мы всегда предполагали, что она станет моими «запасными» руками, если я появлюсь среди крестьян как настоящий целитель. Вы этого не видели, а я видел. Когда она рядом со мной, крестьяне успокаиваются и перестают меня бояться, и не важно, что я обычно выгляжу как заморенный бродяга. Женщины — потому что они видят, что она не боится, а мужчины — потому что она такая хорошенькая, что они забывают бояться смертельной магии Стражей Озера. И если я собираюсь обследовать крестьянских женщин и девушек, а, я думаю, их будет половина клиентов, мне нужно, чтоб она была рядом, потому что я не смогу до них дотронуться. — Он подумал о лечении грудной опухоли, которое проводил Аркади, и других еще более интимных женских хворях и поежился. — Отсутствующие боги, да!

Аркади закончил краткую записку об удалении зуба, которую набрасывал, положил перо и нахмурился, глядя на Дага.

— Вовсе не решено еще, что вы сможете свободно лечить крестьян. Что касается пребывания Фаун в шатре целителей — уверяю вас, пусть у нее умелые руки, но ее яркий Дар, всегда открытый, будет раздражать пациентов. Да и целителей.

— Меня он не раздражает, — сказал Даг. — Это все те же дурацкие доводы, которые приводила Хохария на озере Хикори. Один открытый Дар маленькой крестьяночки настолько сильно беспокоит людей, насколько они хотят этого сами. Стражи Озера прекрасно имеют дело с Фаун, когда хотят.

— Да, но почему они должны хотеть?

Даг укусил себя за губу.

— Я здесь чужак. У меня нет доверия в этом лагере. Я знаю, что не могу просить этого у людей. — Его глаза поймали взгляд Аркади и удержали его, а голос превратился в командирский рык. Судя по тому, как Аркади слегка отпрянул, это оказалось для него неожиданным. — Но вы можете. Я видел, как этот лагерь вас уважает, и сейчас я слишком хорошо знаю почему. Вы можете сделать так, чтоб это произошло, если захотите, и мы оба это знаем. — Даг позволил своему голосу и взгляду стать полегче. — Кроме того, что мы теряем? Попробуйте ее взять на пару недель. Если Фаун не сработается, придумаем что-нибудь еще. Ни я, ни моя крестьянская жена не просим принять нас навсегда.

— Хм, — сказал Аркади, опуская глаза и закрывая журнал. — Вы так думаете? Хорошо. Возможно, я смогу поговорить с Челлой и Леваном.

Фаун была в экстазе, когда Даг рассказал ей новости, заставившие ее в глубине себя гордиться своим мужем. Следующим утром, когда он взял ее с собой, чтобы представить новым начальникам в шатре целителей, она запрыгала вниз по дороге, поймала его изумленный взгляд, остановилась, пригладила волосы и запрыгала снова. Но когда она прибыли, она уже шла спокойно.

Даг внимательно наблюдал за тем, как ее встретят, стараясь, чтобы его внимание не было замечено. Челла вежливо подчинялась необходимости. Леван, пожилой травник, имел вид человека с большим запасом терпения.

Две его девушки-ученицы и мальчик Челлы сначала были чопорны и холодны, а потом стали более приветливы, когда поняли, что Фаун может забрать многие из наиболее утомительных их обязанностей, от отмывания горшков и постелей до чистки стеблей и подметания полов. Когда прошли первые дни, ее терпеливая улыбка и энтузиазм смягчили и старых целителей. Спустя еще половину недели даже жители лагеря, зашедшие за лечением или лекарствами, перестали удивляться, найдя ее там.