Елена Белова - Ах ты... дракон!

— Кого?

— А, это один такой… его все время убивают, так прикольней. И тут богатыри — у них такие дубины тяжеленные, знаешь, папа говорит, что они палицы называются. Ну это ж смешно. Палец — он же маленький, а дубины во какие! Он ошибается, да?

— Не совсем. И что было дальше?

— А дальше богатыри каааааак дали! Эта Шемаханская аж облысела, когда их увидела! Она волшебную силу потеряла, и ее выгнали. Вот. Хорошо, что не убили.

— Тебе ее жалко?

— Да нет. Просто когда злодея не убивают, значит, он еще вернется. И будет новый мультик. Она сейчас пластическую операцию сделает, и… бабушка Ира, а ты почему смеешься?

— Да так, — фыркнула «бабушка». — Представила просто. А откуда там взялся летающий ослик?

— Как откуда? Это ослик со Шреком пошел освобождать принцессу, а там такая дракониха их зажарить хотела. И он, чтобы ее отвлечь, сказал, что он типа в нее влюблен. Вот. И у них родились такие ослики, как он, только летающие и с огнем, как их мама. Там еще так смешно было, как принцесса Шреку завтрак готовила! Она запела, и птица лопнула, а Фиона ее яйца из гнезда зажарила!

— Мда… А ты «Ну погоди» не смотрела?

— Нет, его же запретили. Он вредный для детей, там Волк курит.

— А «Шрек», значит, полезный… Слушай, дитя нового века, проверь-ка лучше, как там наш больной.

— Щас!

Я даже не успеваю сообразить, кто именно тут «больной». Соображаю только тогда, когда в поле зрения вплывает круглощекая мордочка чилдрена лет пяти-шести, и звонкий голосок недавней «шрекообожательницы» вопит во всю мощь легких:

— Проснулся! Ба, он проснулся! — и не успел я слова сказать, как зеленые глазки сощурились, и малолетняя любительница мультиков выдала диагноз. — И хочет супчик.

Ага, значит, больной — это я. Поэтому и лежу? А где я лежу? Что вообще происходит?

— Правда? — старушечья физиономия немедленно возникла рядом с детской мордочкой и обе дамы уставились на меня с одинаковым любопытством. Мне в момент стало не по себе, хотя взгляды были не злые, наоборот, даже радостные. Пристальные такие взгляды, внимательные… прямо как детсадовцы любуются на хомячка или котенка. А потом цап, и привет, котик, какой ты хорошенький, а что у тебя там внутри, а?

Хотя бабуся на полноценного вивисектора не тянула — худенькая старушка метр шестьдесят роста, чем-то смутно знакомая. Где-то я уже видел эту прическу — седые косы вокруг головы…

— Ну? — сбила меня с воспоминаний бабка.

— Что — ну? — ощетинился я. Попробовал ощетиниться. Похоже, в ближайшее время мне это не светит.

— Самочувствие как? — пояснила старушка. — Что болит? Голова, горло, легкие? Кашель есть? Тяжесть в груди, хрипы?

— Н-нет… — я прислушался к себе. — Только руки и ноги… и слабость…

Ох у меня и голос. Мне только волка в «Ну погоди» озвучивать — сиплый голос, чужой.

— Это нестрашно, легкое обморожение, — отмахнулась бабка. — У тебя почки-то в порядке? Такие температурные «свечки» часто бывают?

Но я уже пришел в себя.

— Вы чего, врач, что ли? — еще не хватало, про свои болячки посторонним выкладывать. Глупо. Кого на самом деле волнуют твои проблемы? Да никого. В это только наивняк поверит. Такая невинная ромашка, как моя мать, к примеру. Та тоже верила, что врачи думают о своих больных, а не о своих зарплатах и статистике…

Бабка, кажись, просекла, что ничего я выкладывать не собираюсь. Нахмурилась… но начать скандал и тем поддержать священную старушечью традицию на тему «Куда катится современная молодежь» ей помешали. Девчонка за руку дернула:

— Бабушка, — страшным шепотом сказала она. — А почему у него почки? Он что, дерево? А листочки будут?

Пока бабуля ей втолковывала, что почки бывают разные и листочков от меня в любом случае не дождешься, я попробовал осмотреться. Надо же понять, куда меня занесло. И как. Правда, фигуры почковедов заслоняли почти всю комнату, но печку удалось рассмотреть. И свою одежду на крючках — прямо в ногах висит, не спутаешь, тут такое освещение… кстати, а какое? Это не лампочка, спиральки нет, целиком светится… Необычный свет… Мелкие светильнички по всей комнате давали ровный золотистый свет, неяркий, но красивый. Странно…

— Ой, он на печку смотрит! — отвлеклась от обсуждения почек малявка. — Все-таки супчика хочешь, да?

Супчика я не хотел, но кого это волновало!

Совместными усилиями тощая старушка с белой шали и малявка в джинсовом костюмчике помогли мне приподняться на низкой постели (точней, на нарах), подсунули под спину свернутую куртку и впихнули в руки миску и ложку. Что-то с ними тоже было не так, но я не сразу сообразил, что — потому что осматривался.