Пастилу теперь варили чанами. Лекарственные отвары бочками.
И в этот момент над городом пролетел дракон.
Взрослый!
Город замер.
Ночь наделения магией вспомнилась настолько живо… что кое-кто шарахнулся в дома, под защиту стен. А многие, наоборот, рванулись навстречу…
Дракон, впрочем, не обратил на это особого внимания. Серебряный силуэт проплыл над городом, растаяв где-то за стеной, оставив горожан вздыхать: кого облегченно, а кого и тоскливо…
Все равно сейчас все были заняты. Драконята и бывшие ссыльные (а заодно — желающие) пробовали новое лакомство…
И сначала никто не обратил внимания на веселый молодой голос:
— Ни фига ж себе тут народное гулянье. И без нас!
Пало обернулся… и тут же полетел в снег, сшибленный серебряным тельцем, летящим, раскинув крылышки, и визжащим на предельной громкости:
— Макс, это Макс! Бабушка Ираааааааааааа, это Маааааааааааксииииииииииииииик!!!
Молодой человек в коротком полушубке сначала шарахнулся. Потом все же подставился под удар немаленького драконьего тельца, осторожно обнял в ответ (стараясь не повредить крылья) и уже со снега озадаченно проговорил, сдвинув на затылок лохматую шапку:
— Янка? Ох ты и… выросла. Че я тебе теперь дарить-то буду?
Горы. Убежище
Драконье Убежище древним не было. О нет.
По драконьим меркам оно даже старым не было. Совсем недавно, опять-таки по их, драконьему времяисчислению, пару сотен лет назад, Убежище было всего лишь «рабочими вместилищами», изолированными от окружающего мира по самой простой причине — из-за возможной опасности проводимых исследований.
На самом деле ничего по-настоящему опасного в этих пещерах не творили — просто «постигающие суть» были, как бы это назвали на Земле, «перестраховщиками» и хотели исключить любые незапланированные воздействия на внешний мир. А в целом…
Опыты с растениями, которые могли дать выживать в условиях ограниченного или вовсе отсутствующего освещения, способные на ускоренный рост и созревание — в основном для южного континента, где почти никто не жил. Там были самые долгие ночи и самые короткие дни…
Эксперименты по нивелированию вредного воздействия опасных зон — последствий спонтанной человеческой магии, так называемых…. Что поделать, дарованная магия в людях, несмотря на их острое и глубокое желание, приживалась с трудом. Человек — вообще существо куда более стихийное, чем дракон. Зачастую неспособное даже контролировать собственные мысли. О каком равновесии сфер можно говорить в таких условиях? Человек рассердится на укусившего его комара — и что? Да что угодно! Высохнет болото, вместе с комарами, болотными травами, кустиками и лягушками или комары превратятся в крохотных злобных псов, как с досады поименовал их укушенный человек, или тихо и необратимо среагирует на эмоциональное «Чтоб ты сдох!» любой, кто окажется поблизости — кто знает?
Мага бы уберечь!
Вот и работали драконы сразу в нескольких направлениях, чтобы и личные сферы людей как-то уравновесить, и последствиях их спонтанного чароплетства свести к минимуму. Для этого, кстати, и были когда-то придуман первый стопор — экспериментальный комплекс чар, помогающий человеку привести сферы вначале к равновесию, затем к оптимальному сочетанию. Судя по стремительно растущему числу магов-вельхо, эта разработка должна была пригодиться очень.
Но потом оказалось, что людей драконы все-таки недооценили.
Ни «постигающие суть», и остальные.
В нахлынувшие Дни Безумия, когда Крылатые гибли ежедневно десятками, когда центральные вместилища знаний оказались потеряны в считанные часы (безумие скосило тамошних посягающих быстрее остальных), бывшие горные лаборатории как-то незаметно оказались единственным настоящим укрытием для растерянных, тогда еще мало что понимающих драконов.
Вчерашние «рабочие вместилища» стали спальными покоями, лекарскими, игровыми. Экспериментальные мхи — едва ли не единственным кормом для детей и взрослых. А разработанные для людей стопоры — лекарством от сумасшествия, в первый раз — для одного из его собственных разработчиков.
Нижние этажи удалось сберечь от переоборудования — там по-прежнему царили мастерские, чары, сохраненные в камне уникальные Узоры и плетения чар.
Поначалу, пока Крылатые еще не понимали, что происходит, пока внезапно обессмыслели и стали жуткими хищниками вчерашние учителя-исследователи… все шло по-прежнему. Почти. Да, сходили с ума Старшие, да, были жертвы, но с этим пытались бороться, запирая больных и налагая на них начарованный сон. Да, прозревающих суть вещей стало много меньше, но они все еще работали, причем много больше, чем раньше. И, пока прилетали раненые, обожженные, причем — что совсем дико — своими, своими же собратьями, пока те, что остались в разуме, падали с ног, сутки напролет ища причины неведомой хвори и способы исцеления… пока Зеленые метались по материкам и городам, пытаясь спасти и Крылатых, и людей… вместилище еще какое-то время жило по прежним законам. Давали приют каждому попросившему, не разбирая, кто он и откуда. Оделяли своим покоем (пусть уже не отдельной пещерой, просто спальным местом в общей зале и подстилкой), каким-никаким прокормом и занятием — не пристало разумному существу висеть бездельным грузом у общины на крыльях… Даже малыши четырежды в день обходили залы, принося обездвиженным порцию воды.
Читать дальше