Виталий Башун - Потому, что лень 2

Потому-то мне легко давалось играть роль служанки архимага, виконта, адепта академии, трактирного слуги и прислуги при отряде орков. Я вполне естественно чувствовал себя в роли барона на королевском балу, не говоря уж о сорокарском говоре, который освоил очень быстро. Тем более играть самого себя, то есть обычно молодого повара, представляется простой и даже обыденной задачей. Лень моя будет довольна — никаких усилий для вхождения в образ предпринимать не придется.

- Эй, парень! Па-а-арень…

- Да, постойте же!

Мои философствования прервали окрики, которых я совсем не ожидал. Точнее, не ожидал именно из этих уст. Первой моей мыслью была: «Раскрыт! Меня узнали!». Второй — «Не паниковать! Обратились не по имени или прозвищу, значит, скорее всего не узнали!». На всякий случай я склонился как можно ниже и попытался изобразить куртуазный поклон благородного перед знатными дэрини. Получилась, разумеется, пародия — ноги колесом, руки растопырились, будто собираются обхватить бочку, спина выгнулась так, словно я собрался эту воображаемую бочку с натугой поднимать. На самом деле следовало прямую правую ногу изящно выставить вперед, слегка присесть на левой (стопа перпендикулярно правой) и немного развести руки в стороны ладонями вверх. Дескать, с нетерпением жду возможности взять вас на руки и нести по жизни на край света.

Мои потуги на изящество девушки, а это были они, Кира с Дили, проигнорировали. Даже не хихикнули. Красавицы явно чем-то сверх меры озабочены. Явно.

- Парень, ты не видел где-нибудь поблизости молодого благородного примерно твоего роста, но красивее?

- Дили! О чем ты его спрашиваешь. Молодо-о-ой, краси-и-ивый… Разве так надо? Парень, скажи тебе не попадался случайно молодо… тьфу ты, короче. Благородный. Примерно твоего роста. Взгляд стальной, уверенный. Прическа — мантор с начесом. Сапоги три четверти. Брюки в сапоги. Камзол — блестер или ванми плечи реглан песочного цвета с широкими лацканами. Раненый.

- Э-э-э… — я без игр по-настоящему завис. — Э-э-э… камзол раненый?

Я старательно гнусавил, чтобы не узнали по голосу, а то с них станется.

- Что ж ты такой бестолковый! — вмешалась Дили. — Не камзол, разумеется. Благородный! Раненый!

- А-а-а. Ага. Да-да-да.

- Что?! — вскрикнули обе девушки. — Встречал?

- Не-а, блаародные дэрини. Не встречал.

- А чего же тогда говорил: «да-да-да…»?

- Так, эта… про камзол я.

- Что про камзол?

- Камзол не раненый, а благородный, напротив, раненый. Камзолов я видал много, а, чтобы и камзол и раненый вместе, такого не видал, — с простолюдинской обстоятельностью начал я объяснять свое миропонимание. Так я могу до-о-олго плести языком. Начиная с рождения троюродной кумы двоюродного деверя племянника кузнеца, который в прошлом году подкову на копыто прибил наоборот.

- А может все же где-нибудь его видел?

- Дили, отстань от него. Не видишь, парень с кухни? Откуда ему знать?

Девушки отвернулись, махнув мне рукой — свободен — и заговорили о своем, о девичьем. Я не стал спешить и остался послушать, нарочито медленно прилаживая мешок на свое место за плечами.

- Кира! Какие же мы дуры! Дуры-дуры-дуры!

- Хватит самоедством заниматься, Дили. Уже тысячу раз проговорили. Да, дуры! Но не совсем.

- Что ты имеешь ввиду?

- А то, Дили, что не могли мы вот так вдруг, собственно говоря, ни с того ни с сего настолько разобидеться на Бера, чтобы отказаться выходить за него замуж. Да еще амулеты эти. Да никогда я не думала ставить любые железки против любви. Никогда. Значит, что? А то, дорогая моя подруга, что опоили нас чем-то. В пищу или питье подсунули какую-то гадость. Вот и понесло нас.

Девушки снова развернулись и, не обращая на меня внимания, продолжили свой разговор.

- Ты думаешь? — неуверенно, но с надеждой спросила рыженькая. — Значит, — девушка опасно сузила глаза, — какая-то с-сволочь! Решила рассорить нас с Бером!

- И этой сволочи все удалось, — подтвердила Кира. — Надо отдать должное изобретательно! Ну, я ей покажу, скотине!

- Кому? — с живым интересом спросила Дили. — Живелике или орчанке?

- М-м-м… не думаю, что это Живелика, — задумчиво протянула Кира. — У девочки еще романтическая дурь из головы не выветрилась.

- А мо-ожет и вы-ы-ыветрилась, — с сомнением протянула Дили. Тогда Она уж очень хорошо играет.

- Давай не будем множить сущности без надобности. Мне представляется, что это орчанка. Любят они в своих степях самые разные цветочки-ковылечки и травки(!) собирать.