В этот миг в зал ворвался вооруженный воин. И по взгляду, и по лицу было понятно, что он вне себя от гнева.
— Повелитель! Чужаки в наших владениях! — с трудом переводя дух, сообщил он.
— Это люди Циаксареса, — добавил Райнор.
Девушка направилась к гонцу и приказала:
— Собрать солдат! Я сама расправлюсь с пришельцами!
— Ну уж нет! — воспротивился король. — Не сердись, девочка, но на сей раз дружину в бой поведу я! Сама подумай, разве я могу кому-то уступить свою последнюю битву? Кликни воинов, Самар! Сеча будет славная!
Самар помчался исполнять приказание, а Дельфия схватила отца за руку:
— Я стану биться вместе с тобой! — заявила она.
— У тебя будет другое поручение, — вновь возразил Киалех. — Проводи этих двоих через Долину Безмолвия и укажи им тайник о котором знаем только мы с тобой… Вот, смотри! — он показал Дельфии осколок камня, принесенный Райнором. — Ты поймешь, как с этим поступить, когда пробьет час!
С этими словами он отодвинул завесу из венецианской парчи и вышел.
Райнор вновь принялся с любопытством разглядывать девушку. Несмотря на бронзовый загар видно было, что лицо ее побледнело, глаза горели гневом. Дельфия рвалась в бой, но понимала, что путешествие в самое сердце Долины Безмолвия таит в себе гораздо больше опасностей. Наконец она кивнула Райнору:
— Идем! Времени у нас мало!
Эблик последовал за молодыми людьми и все трое покинули тронный зал.
Они шли через сверкающий великолепием замок, пока наконец девушка не остановилась перед выложенной белым мрамором нишей. Дельфия нажала потайную пружину и одна из каменных плит отодвинулась в сторону, открыв сумрачный подземный ход.
Девушка на мгновение остановилась у порога и окинула пришельцев испытующим взглядом.
— А теперь соберитесь с духом и будьте мужественны, потому что мы спустимся в самый ад… — предупредила она. Голос Дельфии при этом дрогнул, губы побелели.
ГЛАВА IV Долина Безмолвия
Поначалу Долина Безмолвия совсем не казалась страшной. Через подземный ход путешественники вышли прямо в густую лесную чащу. Оглядевшись по сторонам, Райнор увидел, что лес со всех сторон окружен высокой стеной, отчего это и без того мрачное место напоминало темницу. Последние отблески заката уже погасли и теперь на небосклоне сиял серебристый диск серебристой луны, озарявшей зубчатую скалистую гряду на востоке. На фоне ночного неба замок Киалеха вздымался темной громадой.
Маленький отряд все дальше углублялся в лес. Толстый моховой ковер под ногами заглушал шаги путников. Они продвигались вперед средь ночного сумрака и лишь порой бледный свет луны пробивался сквозь кроны деревьев, отбрасывая на землю резные узорные тени.
Райнор не сразу заметил, что вокруг царит какая-то необычная тишина.
Из чащи не доносилось ни звука. Не слышно было голосов птиц, зверей, и даже легчайшее дыхание ветерка не нарушало первозданного безмолвия.
Вдруг юноше послышался чей-то тяжелый вздох, но он решил, что это ему просто почудилось от слишком сильной усталости.
— Ох не нравится мне здесь! — решительно заявил Эблик. Он весь насторожился, продолговатое черное лицо, казалось, вытянулось еще больше, а низкий голос глухо звучал в неестественной тишине.
— Тут обитает зачарованный Пан, — шепнула Дельфия. — Пока он спит, но силу свою еще покажет…
Путники бесшумно продвигались вперед по молчаливой чаще. И вдруг Райнор понял, что тяжелый вздох, который он поначалу приписал игре воображения, вовсе ему не послышался. Теперь он звучал гораздо громче, а быть может слух юноши в этом колдовском безмолвии просто обострился и стал более чутким.
Кроме того Райнор вдруг уловил едва уловимое бормотание, которое то делалось громче, то угасало, словно множество голосов невидимых существ, перебивая друг друга спешили о чем-то рассказать.
Шепоты ветра, лепет древесной листвы, смех гоблинов на берегах окутанных туманом ручьев — все отразилось в этих звуках.
Вот голоса стали еще отчетливей, а Райнор поймал себя на том, что различает уже целое море звуков в девственной чаще: птичий щебет и голоса зверей, а в них вплетался чарующий напев свирели, царя над всем. Едва уловимый вначале, он нарастал и незаметно завораживал, подчинял себе. Мелодию эту невозможно было описать человеческими словами. От нее замирало дыхание…
— Это поток жизни, — мягко пояснила Дельфия. — Биение сердца первобытного бога… Дыхание Земли…
Читать дальше