Генри Каттнер - Цитадель Тьмы

Внимай, о мой повелитель! Я поведаю тебе о высшем возмездии и о доблестных воинах седой старины… Да, давно, очень давно это было! Тир и Ниневия успели родиться, достигнуть расцвета своего могущества и сравняться с землей. На закате юности мира колыбель человечества — великая империя Гоби не знала себе равных по красоте и великолепию, но и злой рок, постигший ее, был настолько ужасен, что ум человеческий и по сей день бессилен вообразить себе всю глубину несчастий, постигших эту некогда благодатную страну.

Теперь о владычице азийских морей напоминают лишь руины некогда роскошных дворцов и величественных храмов, среди которых жалобно рыдает ветер, скорбно оплакивая былые победы. Слушай, о мой король! Я расскажу тебе свои сны и видения, которые бесконечной чередой проходят перед моим внутренним взором…

(Из рассказов Сахмета Окаянного)

Умирающий лучник долго еще лежал под сенью огромного дуба. Нападавшие отнюдь не польстились на его покореженные в неравном бою доспехи, столь убогие по сравнению с их собственными роскошными латами, сверкавшими драгоценностями. Они ускакали прочь, увозя награбленное и бросив раненого среди его убитых соратников. Стрелок потерял много крови и, вглядываясь в предутренний сумрак лесной чащи, знал, что смерть вскоре явится за ним.

Несчастный с трудом дышал, ловя воздух спекшимися губами. Он попытался было подползти к бурдюку с водой, притороченному к седлу лежащего бездыханным коня, но сил на это у него не хватило. Лучник вновь упал и с тяжелым вздохом прильнул разгоряченной щекой к прохладной земле. Вдруг он услышал отдаленный стук лошадиных копыт. Неужели вернулись враги? Раненый схватил лежащий неподалеку лук и попробовал вложить в него стрелу.

Вскоре на поляну выехали двое всадников. Один ехал на сером иноходце, а другой на кобыле той же масти. Это был рослый мускулистый нубиец. Вид у него был воинственный и озабоченный.

Владелец серого коня по сравнению с могучим нубийцем казался совсем мальчиком, но выглядел сильным и выносливым. Он уверенно держался в седле, хотя путь обоим пришлось проделать уже немалый. Длинные золотистые волосы обрамляли загорелое лицо со строгими чертами. Зорким взглядом Райнор еще издали подметил, что совсем недавно здесь кипела жестокая схватка.

— Что за негодяи устроили такую бойню? — не выдержал он.

Умирающий разжал пальцы и выронил лук.

— Райнор… Принц Райнор… — с трудом прошептал он. Пить!

Юноша соскочил с коня, отвязал от седла флягу с водой и поднес ее к губам умирающего.

— Что случилось? — спросил он лучника. — И где Дельфия?

— Они… Увезли ее… Отряд воинов застиг нас врасплох. Они напали из засады. Мы дрались до последнего, но их оказалось больше. Я понял, что они поскакали на юг… Дельфия в плену…

Раненый вдруг умолк и огляделся кругом взглядом странным и изумленным. Затем протянул руку и стиснул оставленный было лук.

— Ну вот… и… и все… — чуть слышно вымолвил он, глубоко в последний раз вздохнул, мучительно вздрогнул и вытянулся во весь рост.

Райнор безмолвно застыл на месте. Взгляд его горел решимостью и холодным гневом. Он оглянулся на Эблика, который так и не спешился с лошади.

— Едем на юг, — коротко бросил юноша. — Экая досада, что мы с тобой отстали, Эблик!

— Я с тобой не согласен, — возразил нубиец. — Наоборот, это просто перст судьбы, что вчера твой конь повредил себе ногу! А если бы мы поехали вместе со всеми, глядишь, нас бы тоже убили!

— Вряд ли! — вскипел Райнор и невольно стиснул рукоять меча. — Как бы там ни было, а этих поганых псов мы с тобой проучим!

— Что? А я-то решил…

— Едем, я сказал! — начав терять терпение, повторил Райнор, вскочив в седло и пришпоривая своего иноходца. Потом в последний раз посмотрел на лучника, лежащего под дубом и добавил: — А вот и следы… Они действительно ведут к югу…

Недовольно ворча себе под нос, нубиец подчинился приказанию.

— Тебе бы на троне сидеть, — все так же вполголоса проговорил он, — да только Сардополиса больше нет…