Мария Геращенко - Не называйте меня Смертью.

Звук, который издал этот капюшон, был как из трубы. Неживой. Но и мёртвыми не назовешь. Вместе с ним вперед вышли ещё трое и тоже попытались завязать разговор. Но от них я услышал лишь те же непонятные звуки.

— Я вас не понимаю, — скептически оценил их старания.

— Ischi giano?

— А? Не понимаю, — образно пожал я плечами.

— Не понимаешь? — прошелестел он и, каким-то образом уловив узнавание в глазах, продолжил. — Ты пришёл, чтобы возглавить нас? — повторил он вопрос.

Хм, как интересно.

— Возглавить? На этом месте поподробнее.

— Igri isguy? — обратился он к кому-то из свиты и развернулся ко мне. — Мы не знаем, что вы от нас хотите. Но, надеюсь, оцените наши старания, — поклонился балахон и отступил, чего-то ожидая.

Замечательно. Я тут только появился и вот те — нате.

Что он предложил мне оценивать неясно. Зато. Оглядел я землю. Надо что-то делать с окружающими аномалиями, пока они ещё не вошли в силу. Например, уничтожить. А дальше уже по ходу дела разберёмся.

На этой ноте, я достал косу и сосредоточился. Тут дело не хитрое. Глухой субпространственный взрыв тёмной материи и результат на лицо — легкий дымок над поверхностью в тех местах, где были искажения.

Если мои чувства не обманывают, я очистил площадь как минимум в пять километров. Неплохо с первой попытки. Больше переживал.

Хотя. Скосился я на неистово засуетившиеся капюшоны, расслабляться ещё рано. Эти непонятные чудики неожиданно стали водить хороводы вокруг меня и петь. С их глухим голосом получалось из рук вон плохо. Ну вот, скажите, зачем они это делают? Хотят вызвать у меня головокружение? Зря стараются…

— А ну тихо! — я повышаю голос и тут же прессую окружающий воздух, резко увеличив давление.

Капюшоны мигом оказались припечатаны к земле. Можно вздохнуть с облегчение. Теперь хорошо. Тихо.

— Чего переполошились? — хмуро оглядываю помятые тряпки.

— Но-но… — запинаясь, прошелестел в траве капюшон. — Наши труды?

Что? Потихоньку доходил до меня смысл сказанного. Только не говорите мне, что это они тут склад консервированных аномалий устроили.

— Мне пустыня не нужна, — назидательно стучу по косе.

Что ещё за новость? Не хочу и тут работать. Мне одного мира хватает. Не хватало начать на другие время тратить. К тому же, когда отдых-то будет? Эти капюшоны-барахольщики, накопили тут непонятно чего, а мне разгребать? Да кто они вообще такие?

— Да кстати, — разворачиваюсь я к самому разговорчивому, и приседаю. Менять плотность воздуха и позволять им встать пока не намерен. — А вы, собственно, кто?

Капюшон смешно вскинулся, открывая пустое пространство. О-о-о! Да под этими балахонами ничего нет.

— Ваши преданные слуги. Тени этого мира.

— Да? — сомнительно прищурился я.

В памяти всплыл разговор с Мертом. Только он говорил, что тени уничтожают аномалии, но никак не копят в отличии от этих. Хотя… может он и сам, ничего толком не знал об этом?

— Если вы мои слуги, — подошёл я к разговору по другому, — почему препираетесь?

— Простите нас Властитель Смерти.

— Ангел, — поправил я, краем глаза следя за его реакцией.

— Простите нас Ангел, — к моему удивлению послушно повторил он.

Что же. Довольно отметил я. Кажется, они уже заслужили прощение. Да и хорош воздух в мёртвом состоянии держать, мало ли что.

Испачканные в траве балахоны, обретя свободу, мигом поднялись и стали бесплотными, позволяя налипшему мусору осесть обратно вниз.

Надо же. Почему не сделали этого раньше, чтобы избежать прессинга? Неужели действительно считают себя моими последователи? Смешно. Они ничего не могут знать обо мне. Я первый раз в этом мир.

— И как давно вы являетесь моими… слугами? — скептически оглядел я их.

— Более десяти тысяч лет, — удивил меня ответ. — После вашего бегства в другой мир, мы решили, что будем копить энергию и ждать вас, для того чтобы дать второй бой. Тогда вас никто не сможет победить. Резервов с вихрями накопилось много.

— Так-так, — прикинул я последствия этого бреда.

Если первое ещё можно было списать на недоразумения, то второе. За кого они меня принимают?

— Я не собираюсь давать бой.

— Как прикажете, — спокойно ответил он. В голосе не проскользнуло и нотки возражения. — Что нам делать с аномалиями? Продолжать консервировать или уничтожать?

— Уничтожайте, — вполне основательно рассуждаю я, тем не менее, пристально следя за балахоном.

Интересно, а в их планы что входит? Чего они хотят? Если по своей природе эти существа чём-то схожи с гончими то, являются исключительно исполнителями, которые не имеют своих желаний. Но с другой стороны, они не в пример умны и последовательны в рассуждениях, чего тоже не может быть, если отсутствует воля. Так что пока не стоит расслабляться, надо хорошо изучить их природу. И лучше с чужих слов.