Алекс Вэй - Туман забвения

Эрика оставила Аренского, решив последовать верхом. Заодно, потянуло на размышления. Она еще в Редграде решила, нет смысла возвращаться в Клеонию. Зачем терять время и попусту месить грязь? Лучше послать гонцов. А там пускай Карл сам разбирается с назначением наместника, собирает свиту и тащит всех в столицу. По всем расчетам она попадет в Эрхабен намного раньше. Обоснуется в столичной обители Игрока, тот пусть обстановку разведывает. Раз уж Аренский уверен в ее темной сущности и готов служить, почему бы не извлечь из этого максимум.

В который раз она задумалась по поводу своего возвращения в Эрхабен. И увы, ничего хорошего в голову не лезло. Империя в ужасном положении. Разгребать все ей. Как? Непонятно. Проще все сжечь. И самое досадное, она четко для себя поняла, что ошибалась. Годами тешила себя глупыми иллюзиями. Пять гребаных лет она жила будто в иной реальности. Чего только стоит уверенность, если она будет воевать не хуже мужчин, докажет, что достойна. Полнейшая ерунда. Как и всякие мысли по поводу турниров и поединков. Не лучшая идея потешить самолюбие. Теперь такие мысли ничего, кроме стыда за собственную наивность не вызывали.

Разумеется, все ее умения отнюдь не бесполезны. В другом случае она давно бы в Бездну отправилась. Но едва ли даже самые выдающиеся воинские навыки помогут ей править. Особенно, в ее случае. Последнее, что ей стоит делать в столице, это демонстрировать свои умения. Навести порядок а Империи это не поможет, зато сколько вопросов появится. Ничего этим ублюдкам не докажешь. Игрок, вроде не глупый человек и тот не поверил. Вместо того, чтобы наслаждаться всеобщим восхищением, придеться доказывать, что она не демон, не самозванка и даже никому душу не продавала.

Не будь у Империи столько врагов, можно было бы плюнуть на всех и взять власть, воспользовавшись правом сильного. Но убивать и запугивать всех и вся нынче время неподходящее. Любой внутренний конфликт приведет к тому, что Империю растащат иноземные враги. Следовательно, без интриг, договоров и прочей свистопляски не обойтись.

Эрика в который раз вспомнила аргументы, которые привел Игрок, сочтя ее самозванкой. Ясно тут одно. Нравится ей это или не нравится, выбор у нее невелик. Если она хочет получить желаемую власть, придется примириться с реальностью. Как минимум, нужно постараться, чтобы ни у кого в Эрхабене таких мыслей как у Игрока и клеонцев не возникало. Хотя бы первое время…

— Волнуешься? — бросил барон, прервав затянувшееся молчание.

— Скорее, предвкушаю, — отмахнулась она, солгав.

Игрок ничего не ответил. Может не поверил, а может, венулся к размышлениям по поводу очередного способа добычи золота. Эрике в этот момент было все равно. Лишь бы ее не донимал.

Беспокойство нарастало вместе с приближением к стенам Эрхабена. Мало того, личных поводов хватало, еща и картина открывалась нелециприятная. Оборванцев у обочин тракта становилось все больше. Традиционная осенняя ярмарка в этот раз проходила под стенами столицы. Это, учитывая предполагаемую обстановку, ничего хорошего не предвещало. Конечно, многие города практиковали подобный способ организации ярмарок, но это касалось маленьких и тесных поселений. В столице одной рыночной площади хватало, а осенняя ярмарка, открывающаяся Днем Урожая, считалась одним из важнейших событий года. Теперь же, по сути, Эрхабен заперт.

— Не зря ты утверждала, через главные ворота соваться не стоит, — заметил Игрок, когда они уже приближались к развилке, ведущей к задним воротам.

— Вот вот. А ты еще не хотел тот сраный караван покупать, — упрекнула его принцесса.

Опасаясь, что титула барона нынче для беспрепятственного проезда в столицу недостаточно, Эрика еще двумя днями ранее предложила обзавестись караваном. Дабы проехать в город через задние ворота в качестве купцов, поставляющих товар во дворец. Документ сотряпать, не проблема. Ждать Герцога Тильского, которого уж точно пропустят, Эрика не собиралась. Мало того, время терять, еще и придется в очередной раз иметь дело с тупым жирным идиотом, думающим только о пирах и званых ужинах.

— Вообще-то я не хотел платить за него столько. У меня волосы дыбом встали, когда ты ему цену назвала. В пять раз дороже истинной цены, — в который раз возмутился Аренский.

— Может, хватит жлобствовать? Этот караван ничего для тебя не стоил. Зато этот упырь сразу все продал, вместе с лошадьми и повозками. И даже не спросил, зачем нам. А такую цену я назвала…