Анна Гаврилова - Эсми Солнечный Ветер

Ну вот. Совесть заворочалась снова, но…

— Прости, я правда не могла поступить иначе, — повторила уже звучавшее.

Муж шумно выдохнул и сказал, причем без иронии:

— Я знаю.

За столом снова повисла тишина. Тамир доедал стейк, а я продолжала мучить кусок паровой рыбы. На продолжение разговора пока не надеялась, но главнокомандующий заговорил раньше, чем тарелки опустели…

— Я видел записи с камер кара, Эсми. Запись, сделанную очевидцем в рабочем квартале, тоже. Я понял, что вас преследовали, и в этих обстоятельствах побег был единственно верным решением. Но тебе очень повезло. Люди, которые висели на хвосте, явно были убеждены, что ты тоже мертва. В противном случае они бы настигли кар гораздо раньше, до того, как тот успел приземлиться.

Услышав эти слова, я невольно вытаращилась. Потом вспомнила ту самую запись очевидца и ощутила легкий прилив дурноты.

Кары преследователей точно управлялись профессиональными пилотами, и догнать нас труда не составляло. Но до сего момента я даже не задумывалась, почему они этого не сделали.

— С коммуникатором ты тоже поступила верно, — продолжил муж. — Коммуникатор, даже в выключенном состоянии, можно отследить. Только на будущее знай, на твоем стоит программа блокировки. Тебя отследить очень непросто. Это может сделать лишь тот, у кого есть код.

Я удивилась, хотя информация была логичной и ожидаемой. Да и о том, что на устройства, принадлежащие первым лицам планет, ставят программы, запрещающие слежку, я слышала не раз. Просто как-то не сообразила, что тоже к правящей верхушке отношусь. Ведь я… всего лишь артистка.

Ну и еще кое-что…

— Бомбу передал майор Кайлин, — напомнила я. — А он — твой приближенный. Он тоже мог владеть этим кодом. Разве нет?

Тамир неохотно кивнул. Потом поправил:

— Он был моим приближенным, Эсми.

Вот теперь я смогла задать один из самых важных вопросов:

— Что все-таки произошло?

Главнокомандующий военных сил Риторы отодвинул тарелку, на которой оставались лишь маленький кусок стейка и капля гарнира. Потом окинул взглядом стол и потянулся к закупоренной бутылке и штопору.

Несколько точных движений, и к аромату кофе, который доносился с кухни, добавилась нотки винограда. Тамир разлил вино по чашкам, затем приподнял свою, предлагая чокнуться.

Я на этот жест ответила. А когда пригубила вино, мне все-таки рассказали…

— Сигнал о том, что твой кар перешел на аварийное управление, застал меня на подлете к Генеральному штабу. Ситуация, разумеется, не рядовая, но план действий в подобных случаях отработан до мелочей. Я сразу передал сигнал тревоги группе быстрого реагирования, состоящей из офицеров флагмана, и сам вылетел по указанным координатам. Все осложнялось еще и тем, что в квадрате, где произошла авария, практически нет полиции. Всего два участка, с составом класса D, то есть сотрудниками самой низкой квалификации.

Привлекать такие силы было бессмысленно. Привлекать высококвалифицированную полицию Сити — тоже, просто потому, что прибыть на место раньше нас они бы все равно не успели. Полиция, даже в Сити, летает на обычных карах. Корабли ST-класса доступны только мне и приближенным офицерам.

Но все мы находились далеко. Даже на сверхскорости расчетное время составляло девятнадцать минут. Я не сомневался, что аварийная система позволит избежать крушения и кар приземлится нормально. В остальном надеялся на твою выдержку и самообладание — в экстремальных ситуациях они играют главную роль.

О том, что авария не простая, что имеем дело либо с покушением, либо с похищением, я догадался сразу, так как попытка связаться с Грумом или Нэйтом не удалась. Но самым паршивым было то, что твой коммуникатор на вызовы тоже не отвечал… Это потом, прибыв на место и обнаружив коммуникатор в салоне, я понял, что в момент вызова ты кар уже покинула. Но тогда…

Тамир замолчал, взгляд серых глаз слегка затуманился, а лицо исказила болезненная гримаса. Я тоже укол боли испытала и потянулась через стол, чтобы накрыть ладонью его ладонь.

Главнокомандующий моментально поймал руку и сжал очень крепко. Но тут же отпустил, а я…

— Что с Кайлином? — спросила тихо. — Ведь он был на месте аварии и держался при этом совершенно обычно. Неужели думал, что никто о его участии не узнает? И это при том, что он передавал бомбу в публичном месте, таком, где точно есть камеры?

— Все сложней, — мотнув головой, отозвался Тамир.

Потом хлебнул вина из чашки, и я услышала неожиданное: