Джон Райт - Последний страж Эвернесса

Среди догорающих остатков двери, как в раме, стояло сверхъестественное существо. Оно походило на человека в длинном черном сюртуке с шелковым кружевным платком на шее. Лицо его казалось жестким пересечением углов: высокие скулы, тонкий нос, узкий подбородок. Длинные темные волосы стояли вокруг лица дыбом и извивались, словно живые.

В затянутой в черную перчатку руке мерцало копье. Когда он оглянулся через плечо и улыбнулся, Ворон увидел, что в глазах у пришельца горит электричество. Искры плясали между верхними и нижними зубами, так что на секунду показалось, будто у него клыки.

Существо обернулось, улыбнулось, повернулось обратно и метнуло копье вдоль по коридору вслед убегающим людям. Некоторые кричали, пытаясь сдаться. Там, где ударило копье, полыхнуло невыносимо-белым огнем. Ворон вовремя отвел глаза.

Сухой нечеловеческий голос произнес:

В вихре черного одеяния существо шагнуло в дымящийся дверной проем вслед за своим оружием. При движении повелитель молнии издавал шипящий шелест, и Ворон слышал, как он хихикнул.

Сын гор, отвесив челюсть, обернулся к Питеру.

– Почему вы, люди Эвернесса, не правите миром, если умеете делать такие вещи?

Старый вояка проворчал:

– Думаю, некогда так оно и было. Потом надоело или еще что. Я не знаю.

Венди поцеловала мужа.

– Ты вставать собираешься?! Ты же меня расплющишь!

Ворон поднялся.

– Я не слышу ветра снаружи. Это хорошо или плохо?

Два орла уселись на столбиках кровати, три талисмана поблескивали на полу за изголовьем: узкий жезл с живыми цветами, растущими из мертвого стебля; золотой лук с бледными стрелами в белом оперении; огрызок молота с короткой рукоятью и головой из черного железа.

Бородач выглянул в окно. Два великана остановились и уставились в небо. Оба морщились, когда молния ударяла поблизости. Один поднял свою ледяную маску вверх и начал выдыхать туман, второй сунул факел в лужу морской воды, собравшейся на битой черепице. Факел, будучи неугасимым, шипел и плевался, и от воды вверх повалил пар. Оба гиганта пытались спрятаться.

Армада сэлки разом притихла. На воду спустили несколько заполненных матросами шлюпок, но теперь на веслах сидели тюлениды, нервно и лукаво посмеиваясь, подначивая друг друга первыми выйти на берег. Рыцари-кэлпи глядели вверх с мрачной решимостью или опускали головы в позе благородной скорби.

– Смотрите! – воскликнула Венди.

На вершине центральной башни раскачивалась молния. Она протянулась от Эвернесса к черным облакам наверху – потрескивающая струна энергии, которая мерцала, плясала, ветвилась множеством рук и побегов, сплетенных в узкий луч.

Вдалеке зазвонил церковный колокол, и Венди представилась изящная старинная церквушка в Новой Англии, обшитая белой вагонкой, увитая плющом, где-нибудь на зеленом холме с видом на тихую бухту неподалеку.

При звуке церковных колоколов сэлки принялись скулить и скрежетать зубами, зажимая уши. Рыцари-кэлпи все склонили головы, исполненные раскаяния, и их красивые черты начали проседать и таять, превращаясь в покрытые волдырями и обезображенные болезнями маски ужаса. Смесь тумана и пара от великанов становилась гуще, окутывая всю местность.

– Это епископальная церковь в Норт-Пойнте, – сообразил Питер. – В это время у них заутреня.

Ворон спросил:

– Мы побеждаем?

Ворон, глядя наружу в растущем свете на кошмарную армаду, на толпу больных рыцарей-кэлпи, на великанов, укутавшихся в туман и дым, вспоминал слова солнечного бога, что эти твари из мира снов, мира волшебников. Лоб у него покрылся морщинами от удивления и мрачных мыслей.

А вот и сам волшебник, Азраил де Грэй, – стоит на поваленных камнях сломанной дамбы, одеяние и плащ развеваются в рассветном ветре.

Чародей коснулся ожерелья, поцеловал пальцы и указал на север, в ту сторону, откуда доносился перезвон церковных колоколов.

Колокола смолкли.

По войску прокатилось оживление, послышались окрики и смех.

Но через несколько секунд церковные колокола зазвонили опять, а насмешливые крики превратились в вопли и проклятия и угасли в мрачном молчании.

Азраил направил посох на морозного великана и произнес какую-то команду, которой Ворон не расслышал.