Екатерина Богданова - Мятежник

Ха! Братец оказался таким наивным, когда решил, что я поддался твоим чарам и попытался убить тебя. Скажи, зачем я понадобился тебе, что ты устроила спектакль со своей мнимой влюбленностью в меня?

— Дурак! Я люблю тебя! — выкрикнула Гвен с таким выражением на лице будто и вправду влюбилась. Только Лорн отлично понимал, что представляет собой суккуб. Он почувствовал, как его тянет к этой очаровательной лгунье, как ему хочется поверить в искренность ее слов. Но он тут же помотал головой, отгоняя наваждение.

— Прекрати эти свои фоморские штучки! Не хочешь говорить — не надо. Мне пора. Будь хорошей девочкой и слушайся Мери с Голден. Леди Эшборн рассмеялась злым смехом.

— Сидх, кажется, ты многое о себе возомнил, если решил, что сможешь удержать меня здесь! — Сначала она попыталась переместиться, но ничего не вышло. Тогда подбежала к окну и попыталась выпрыгнуть в него. Но на нем стоял защитный барьер, который тут же откинул ее назад.

— Присмотрись! — велел Лорн. Гвендолин так и сделала. Впервые за долгое время она по-настоящему испугалась. Камни, из которых вымощена башня, покрывали сотни, нет — тысячи рун. — Этой башне не одна тысяча лет и в древние времена была тюрьмой. Тюрьмой для таких как ты. — Пока келпи рассказывал ей все это, она следила за рунами.

Все они пульсировали, переливались от темно-зеленного, почти черного цвета до цвета молодой листвы. А не которые из них перепрыгивали с одного булыжника на другой.

— Пока, милая. Не трать зря время. Если не оденешься — пойдешь к алтарю голой. — С этими словами Лорн ушел. Ему еще предстояло оказать теплый прием младшему братику.

— Что теперь? — Скилеф протер глаза, вымазанной сажей рукой. Бой закончился. Соломандры полностью были уничтожены. Мириэль засмеялся, на что фомор вопросительно изогнул бровь.

— Ты весь в копоти, будто тобой очаг чистили!

— Очень смешно! — усмехнулся мужчина. — Извини, что не соответствую вашим королевским вкусам, принцесса. Демону лишь оставалось удивляться, как это Мириэлю удалось остаться чистеньким. А ведь он, после того, как создал Эскалибур, тоже принимал активное участие в битве. Скилеф не мог ни восхититься тем, как мастерски юноша владеет холодным оружием. Возможно, это все благодаря магии заключенной в мече, а возможно келпи и сам, без волшебства отлично управляется с клинком. Как бы то ни было, инкуб не собирался проверять лишний раз боевые способности сидха на собственной шкуре. То, как несколько дней назад, Мириэль пригвоздил его к земле с кинжалом у горла, показывало, что вероятнее всего второе предположение верно.

— Заткнись! — Щеки келпи зарделись, и Скилеф невольно залюбовался им. До чего ж хорош!

— Прекрати пялиться!

— Тогда можно поцеловать тебя? — В глазах инкуба заплясали бесенята.

— Обойдешься! У меня итак из-за тебя задница и поясница болит!

— Хочешь, понесу? Только скажу куда?

— Бру-на-Бойн, к востоку от Тары. И спасибо, но я как-нибудь сам дойду.

— Нет уж. — Скилеф подошел к Мириэлю. Тот запротестовал:

— Эй, эй! Ты грязный и вонючий!

— Потерпишь, принцесса.

— Не называй меня так!

— Котик тебе больше нравится? — хохотнул фомор, крепко сжимая ноги юноши, который обхватив его шею, устроился у него за спиной.

— Можешь звать меня — Мири, как Лорн.

— Хорошо, — кивнул Скилеф, после чего спросил: — Ты любишь брата?

— Да, — не раздумывая, ответил сид, — иначе я бы не стал соглашаться на сделку с тобой.

— Ну, причины могут быть разными.

— На что ты намекаешь?

— Да так, мысли вслух.

— Нет уж, объяснись! Скилеф некоторое время молчал, подбирая слова.

— Власть. Наши племена очень похожи.

— В отличие от вас — фоморов, мы ценим семью и никогда не пойдем против нее без веских на то причин. Мы уважаем традиции и семейные узы. Вы же мать родную готовы продать лишь бы заполучить в копилку очередную душу. Вы лжете и убиваете ради собственного удовольствия.

Но я не веню за это вас. В конце-концов те, кто рожден от Хаоса не может поступать иначе. Такова ваша сущность. Скилеф остановился, сбросил с себя келпи и прижал его к дереву.

— Ты слишком самоуверен, принцесса, — прошептал демон на ухо Мириэлю, пока его руки скользили по гладкой молочной коже торса сидха. Келпи задрожал, дыхание стало прерывистым, а во рту будто раскинулась пустыня. Он неотрывно следил за такими манящими для поцелуя губами фомора. — Семейные узы, ха! И кому больше поверил Лорн? Родному брату или фомору? Не думал ли ты, что твое изгнание хороший придлог избаиться от тебя? А теперь-ка припомни, тебя случаем не пытались убить хотя бы пару раз за все то время, пока ты отлучен от двора?