Вероника Иванова: Паутина долга

Устраиваю локти на столе.

— Час поздний, heve, поэтому прошу поставить меня в известность о теме беседы: я очень устал и хочу поскорее отправиться спать.

— Как пожелаете. Мне самому нравится скорый подход к делу.

Ой-ой-ой, вот только не надо этой снисходительности! Знаю, какой я замечательный, умный, деловой и прочая. Лестью переболел давно и успешно, так что не стоит ловить меня в подобные сети: ячейки слишком велики для такой мелкой рыбки. Но пока собеседник собирается с мыслями, появляются возможность и время хотя бы его рассмотреть.

Немолодой. Но и не старый: так, серединка на половинку, лет сорок с небольшим. Лицо удлиненное, черты, пожалуй, излишне мягкие для мужчины, зато взгляд круглых светлых глаз цепкий, выдающий человека, умеющего брать от жизни все, что понадобится. Забавно курчавящиеся тонкие светлые волосы, коротко остриженные и облегающие голову, словно шапочка. Кисти лежащих на столе рук говорят о том, что их владелец не мастеровой и не ремесленник, даже не человек искусства: холеные, пухлые, мало развитые и никоим образом не натруженные. Кафтан, виднеющийся из-под накинутого на плечи плаща с меховым воротником, глухо застегнут под самым подбородком, оставляя для обозрения только тоненькую полоску кружева нижней рубашки. В целом, вид вполне себе купеческий, вот только купцы всегда выставляют свой достаток напоказ (что неудивительно, ведь богатство торгового человека говорит прежде всего об умении вести дела), а этот даже перстень на левой руке — единственное украшение — повернул камнем внутрь. Не хочет привлекать внимание? Странно. Кто же он такой?

— Закончили осмотр?

— Осмотр? Ах, осмотр… Пожалуй. Вы тоже справились?

Он чуть сузил глаза, но посчитал оскорбляться преждевременным, тем более что и сам разглядывал меня не менее пристально. Любопытно было бы знать, с каким успехом. Внешность у меня не самая выразительная, можно даже сказать, неприметная: волосы бурые, не ярче древесной коры, глаза мутно-зеленые, лицо бледное от недосыпа последних дней, одежда полу-деревенская, полу-городская. Единственное, что роднит меня с незнакомцем — невозможность угадать род избранных для пропитания занятий. Хотя именно это его как раз и не волнует, если снизошел до разговора.

— Хочу задать вам вопрос.

— Задавайте.

Мужчина любовно погладил пальцами бархат столешницы.

— Вы пришли сюда, чтобы играть?

— Нет.

— Тогда зачем?

— Это имеет значение?

Ослепительная улыбка:

— Только для моего любопытства.

Темнит. Ведет светскую беседу? Возможно, хотя и сомнительно: не то место, не то время и не тот, хм, человек, чтобы разговаривать о всякой ерунде.

— Я должен ответить?

— Это было бы желательно.

С таким нажимом в голосе обычно произносят не «желательно», а «обязательно». Что ж, не буду устраивать тайну:

— Моя юная знакомая очень хотела посмотреть на игру и попросила о сопровождении.

Правда хороша всегда: можно не верить, можно пропускать мимо ушей, но значения она не теряет. Мужчина кивнул, словно услышал подтверждение собственным догадкам, и продолжил:

— Но ведь вы не только сопровождали вашу знакомую, верно?

Интересный поворот. Куда он меня выведет?

— Простите, не совсем понимаю.

— Вы посвящали ее в тонкости игры.

Ах, вот он о чем!

— Конечно, нужно было рассказать кое-какие правила и традиции, иначе происходящее оказалось бы для нее непонятным и, без сомнения, куда менее интересным.

— Да-да, — пухлые пальцы переплелись в замок. — Правила, традиции, результаты бросков…

— Это противозаконно?

— Нет, разумеется, нет! Но обычно положение костей становится известным по завершению хода, а не до того.

Светлые глаза не смотрели на меня, задумчиво изучая полировку ногтей, но уверен, от курчавого допросчика не укрылось ничего: ни одеревеневшие скулы, ни задержанное мной дольше, чем следовало бы, дыхание.

За нами шпионили? Плохо. Очень плохо. Остается надеяться, что это был случайный интерес, возникший, когда до слуха лазутчика долетел наш с принцессой разговор, а не нечто более серьезное. Впрочем, пока еще не все потеряно:

— Вы что-то путаете, heve.

— Разве? — Вот теперь взгляд медленно и значительно переведен на меня. — На трех кругах игры вы предсказали результаты всех бросков, ни разу не допустив ошибки.

Уф-ф-ф! Можно успокоиться: слежка велась только последние полчаса, не более.

Невинно улыбаюсь:

— Просто угадал.

— Вы либо невероятно везучи, либо…