Вероника Иванова - Паутина долга

Ладно, все это может подождать. И я могу подождать. Вот только, чего? Куда вел мой путь все прошедшие годы? А может быть, правильнее спросить: к кому? До себя дойти не удалось, до кого-то другого… Лучше не думать. Я и не буду. Сейчас получу свое вино: вот и Вассади вернулся с парой бутылей в корзинке. Может быть, удастся запить им горчинку, отчетливо ощущающуюся на языке? Запить привкус одержанной победы, неумолимо подталкивающей к новым сражениям?

— На ваше счастье, heve, нашел!

— Спасибо за труды.

— Да какие ж труды? Мой долг — радовать покупателей. А вас чем могу порадовать, hevary?

— Право, я даже не знаю…

Тихий, но вовсе не робкий голос, хотя и особой силы в нем не слышно. Однако нужны ли внешние проявления силы той, чье настоящее могущество дремлет внутри?

Поворачиваюсь. Наверное, излишне резко, потому что в тот же миг Ливин замечает мое движение и в точности повторяет. Зеркальным отражением.

Ты?

Светлые ресницы дрогнули, бросая тень на прозрачную зелень глаз.

Я. Прости, не искала встречи нарочно: так получилось.

Даже если искала бы… Я не сержусь.

Разве у тебя должны быть причины сердиться?

О, сколько угодно!

Все они рождены мной?

Нет, не все. По правде говоря, ни одна из них: я сержусь только на себя.

Из-за чего же?

Из-за того, что вечно держу чувства в узде и поверяю расчетом каждое веление сердца.

Это не так уж плохо.

Это убийственно.

Для кого?

Для меня. Прости.

За что?

Я трус.

Ты не трус, ты лжец.

Разве?

Сказал, что трусишь, и солгал: в твоих глазах не было страха ни тогда, ни сейчас.

Что же в них было?

Не знаю. Надо подойти поближе и заглянуть.

Заглянешь?

— Ай, как прекрасны влюбленные! — Воздел руки к потолку Вассади. — Как первые весенние цветы на обнаженной земле!

Ливин качает головой:

— Мы не влюблены.

Подтверждаю:

— Мы даже не знаем друг друга.

— А что вам мешает? Узнавайте, впереди долгая жизнь! А бедному торговцу позвольте пожелать вам счастья и… уделить внимание другим покупателям!

Улыбаюсь. Вот ведь пройдоха: осыплет любезностями, только чтобы выдворить из лавки. Ливин выходит на улицу и нерешительно останавливается, словно не зная, в какую сторону шагнуть. Что ж, наступает моя очередь. Мой бросок игральных костей. Он не может получиться неудачным, верно?

— Hevary, позволите спросить?

— Спрашивайте.

— Вассади, конечно, хитрец и обманщик, но сегодня его устами говорила судьба. Я не отказался бы узнать вас поближе. А вы?

— Заманчивое предложение. На всю долгую жизнь?

— Если изволите.

Она делает вид, что задумывается.

— Грешно не слушать судьбу… Что ж, я согласна попробовать.

— Тогда не соблаговолите ли посетить мой дом, hevary? Сегодня в нем будет накрыт праздничный стол, за которым мы вполне могли бы начать наше знакомство.

— Стол? М-м-м… Вы знаете, чем увлечь проголодавшуюся девушку!

— Позволите предложить вам руку?

Прозрачные глаза наполняются светом еще не надежды, но очень близкого чувства:

— А может быть, и что-то другое?

— И НЕПРЕМЕННО что-то другое!

Мы начнем с начала. С чистого листа. Откроем чернильницу, обмакнем кончик пера и напишем… А что же мы напишем? Четверостишие или целую поэму? Неважно. Главное, теперь все должно получиться: ведь если заново приступаешь к знакомому делу, прежних ошибок уже не повторишь. Наверное. Может быть.

Кьел — название доверенного лица ллавана или хозяина лавки (мастерская и проч.), которое выполняет всевозможные поручения своего нанимателя, зачастую весьма личного характера, хотя в общем случае круг обязанностей кьела сводится к ведению переписки и наблюдению за порядком по месту службы.

Ювека — девятидневие, мера исчисления времени. Три ювеки составляют месяц, год складывается из 12 месяцев и двух так называемых «темных ювек», не отмеченных восходом созвездий над горизонтом.

Война Туманов — сие поэтическое название носит длившееся около сорока лет противостояние магов и прочих жителей Сааксана еще до образования Империи. Регулярных военных действий, разумеется, не происходило — по причине разобщенности лидеров и одного, и другого лагеря, но ущерб и жизням, и селениям, и хозяйству был нанесен заметный. Настолько заметный, что, получив серьезный отпор, маги первыми предложили искать пути к примирению.

Тила — мера объема. Обычная кружка эля вмещает в себя три с половиной тилы.