Ян Канер - Неупокоенный

Я не успел.

Оказывается, умирать по-настоящему не так уж больно…

Теперь предстояло самое сложное. Нужно было из кучи магических свитков и фолиантов выбрать только запретные, и уничтожить, оставив все остальное в неприкосновенности. Новый владелец аллода не должен остаться без знаний, но только тех, которые не приведут к еще одному Исходу.

Повозившись около начерченных на полу знаков, Керрил подошел к столу. Поводил над ним руками, сгреб несколько свитков, кинул в одну из жаровен. Пара книжных колонн, громоздившихся среди алхимических приборов, отправились туда же. Компанию всему этому составила еще и выдернутая казалось бы наугад из книжного шкафа пара томов. Секундное напряжение, испарина на лбу - и собранное в жаровне рассыпалось в мелкую серую пыль. Керрил глубоко вздохнул, помотал головой, прогоняя застилающую глаза муть, и повернулся к выходу. Здесь он уже закончил, осталось проверить комнаты бывшего хозяина аллода - вдруг он что-то утащил из кабинета-лаборатории себе в спальню, или еще куда, да просканировать донжон на наличие тайников. Это не должно занять много времени…

Тихое хихиканье заставило Керрила развернуться. Маг, о котором он уже забыл и думать, все еще боролся со сном.

– Ты так беспох'хоишься об этом демоне… Он был слаб и беспомощен… Я хотел провести его за рух'ху, я управлял им… А ты пришел… Герой… Запретные знания… А демона только что убили обычные разбойних'хи… Они завершили ритуал… Завершили, понял, герой?… Иди и разбирайся с тем, что получилось по твоей вине, хе-хе… А я тут немного посплю… Хе-хе-хррр…

Керрил дернулся, будто ему отвесили оплеуху.

Тяжело. Что-то давит со всех сторон - не пошевелиться, больно впивается в бока. Горит плечо, гудит голова, тело зудит и ломит, внутренности словно вывернуты наизнанку и запихнуты, как попало, обратно… Кто я?… Где я?…

С трудом открываю глаза. В сумраке передо мной - нос к носу - оскаленная рожа с вытекшим глазом и раной через все лицо. Судя по тяжести, на мне лежит прилагающееся к этой роже туловище. Начинаю активно шевелиться, верчусь ужом на горячей сковородке. Тело слушается плохо, с запозданием, как во сне. Но это больше похоже на явь, уж слишком больно… Со стуком выворачивая какие-то камни, вываливаюсь в ночь. Почему-то непривычно светло, хотя ясно видны звезды. Я голый, но прохлады вроде не чувствуется. На правом плече и еще паре мест - запекшаяся корка, которая, отваливаясь, обнажает чистую кожу с еле различимыми ниточками шрамов.

И еще, что почему-то меня сильно пугает - мне не хочется дышать. Совсем.

Растерянный, я замер на дне овражка около разворошенной кучи булыжников. Я не помнил ничего - кто я, что я здесь делаю, почему оказался присыпанным камнями в какой-то полураскопанной норе на пологом склоне вместе с двумя покойниками. Ветер тихо шуршал травой, в ночи раздавались какие-то попискивания и шорохи, а я все так же стоял, уставившись в никуда и пытаясь понять, что же мне делать.

Наконец, встряхнувшись, я подошел к яме и выволок своих соседей по могиле наружу. Мужчины, достаточно хорошо развитые физически, но уже начавшие заплывать жирком. Как и я, абсолютно голые. Умерли больше чем пол дня, но меньше суток назад - тела еще гнулись, но были уже живописно украшены трупными пятнами. Откуда мне известны эти сроки, было для меня загадкой. Один, что лежал на мне, кроме рассеченного лица мог похвастаться еще и дырой в брюхе. Второй умер от того, что ему перерезали горло чем-то острым. Оба покойника обладали мозолистыми руками и небольшой коллекцией шрамов, но никаких выводов из этого я сделать не мог. Запихнув трупы обратно, я завалил могилу камнями. К стремительно увеличивающемуся собранию странностей прибавилось еще и то, что раны слабо сияли, не освещая ничего вокруг, словно в разрывы плоти слетелись светлячки.

Что же делать теперь? Я пытался хоть что-нибудь вспомнить, понять, что же мне предпринимать теперь, а тело между тем начало описывать круги вокруг каменного холмика. Сначала маленькие, они все раздавались, и, задумавшись, я очнулся от своих мыслей только когда расширяющаяся спираль вывела меня из оврага на ведущую куда-то дорогу.

Утоптанная земля, из которой пробивались редкие упрямые травинки, в нескольких местах была испачкана чем-то слабо светящимся. Кровь, - наконец-то дошло до меня, - так светится кровь этих людей. Интересно, а у меня - так же? Я спустился в овраг, подобрал подходящий камень и чиркнул острым углом по предплечью. Появилась блестящая царапина, хотя кровь почему-то течь не начала. Лишь боль в этом месте присоединилась к ломоте во всем теле. Неправильно это как-то. Но что?…