Вадим Булычев - Охота за Живоглазом

— Ну и что все это значит, — спросил отец Иван после затянувшегося молчания, — это предсказание будущего?

— Лэйи удивительный народ, — сказал Капитан, — да, они умеют предсказывать, но делают это не очень охотно. Ты им, видимо, понравился.

— А тот, кто с тобой говорил: ты его совершенно верно Принцем назвал. Он и есть — Принц, это у него и имя и титул. Фактически он сейчас правит народом. Его отец, — Клен возвел глаза к небесам, — почти отошел от дел. Теперь большую часть времени он проводит в космических путешествиях. А может, уже отправился в свое последнее путешествие. На Вегу.

— Они, что, еще и в космос летают?! — оживился отец Иван.

— Да, представьте себе, — ответил Клен, — летают. Без всяких ваших космических кораблей. Могут перемещаться на лучах света, а могут и мгновенно. Удивительный народ!

— Тогда это серьезно, — задумчиво проговорил отец Иван, — только как понять их туманное предсказание, что еще за женское лицо, Дима, может твоя знакомая?

— Нет, я ее не знаю.

— И не страж, точно не страж? — спросил Серебряный.

— Точно не страж, — подтвердил Дмитрий.

— Вот так загадка, — Серебряный почесал бороду, — наша магия здесь бессильна. Надо идти, чтобы эту загадку разгадать. Иного пути нет. Конечно, северный склон под защитой Серебряных Деревьев. Но кто знает. Этот черный круг в лесу. Тьма ожесточенно надвигается. Ощущает близость союза. Друзья! — Серебряный резво вскочил, лицо его было бледным и решительным. — Я чувствую, как на Холм надвигается тьма. Надо спешить. Промедление смерти подобно. Идти по северному склону небезопасно, но надо идти именно по нему.

Тревога и решительность Серебряного передалась всей компании. Они дружно встали и, несмотря на усталость, бодро зашагали по берегу реки, в северном направлении. Через полчаса достигли деревянного мостика. Перешли речку и двинулись на восток, к Холму.

Вошли в овраг. Клен с Серебряным долго прислушивались. Присутствие пришельцев пока никак не обнаруживалось. Как можно быстрее прошли овраг, вышли на северный склон Холма. Здесь все было как и девять лет назад — исполинский склон и змеящаяся на юго-восток дорога, кусочек синего неба над вершиной.

— Смотрите! — воскликнул Капитан и показал на Курган.

На северо-востоке от Холма, в нескольких километрах, зловеще возвышался одинокий курган. Центральная цитадель пришельцев — Курган тьмы. На самой вершине Кургана мигал темно-багровый огонек. Их как будто увидели. Дмитрий почувствовал, как подступает к горлу тошнотворный комок.

Отец Иван быстро отвернулся от зловещего Кургана и даже перекрестился. И тут же он заметил, как по склону Холма в их сторону прыгает нечто похожее на солнечный зайчик, только черного цвета.

— Что это? — сказал отец Иван. Все повернулись. Раздался страшный грохот. Все вокруг заволокло кромешной тьмой.

Передо мной был черный квадрат монитора. Свет выключили — медленно дошло до меня. Я встал, пощелкал включателями — так и есть. Побродив по квартире, я переместился на диван. Открыл свои черновые наброски по Капитану, сделанные последней ночью на Косе, и более ранние записи.

«Ранние записи» показались мне аморфными — вода, одним словом. А вот наброски с Дмитрием и отцом Иваном — тут чувствовалось, это оно! Настоящее.

Но как соединить эти разрозненные картинки? Ясно: стоящий на балконе и ожидающий прихода грозы Дмитрий — начало. А входящий во двор к Капитану отец Иван — совершенно другая глава. Но что между ними, какова связь, где другие герои?

Я с тоской откинулся на спинку дивана, зевнул. Вдруг перед глазами всплыл образ священника, того самого, которого я вообразил на фоне восходящей звезды Антарес, перед тем как выключили свет. Четкий такой образ: коротко стриженый, ежиком, со щетиной вместо бороды батюшка, лет пятидесяти, может чуть больше.

Что о нем известно?.. Так, служит он прохладно, как бы «сквозь зубы». Не Богу служит, а каторжную повинность отбывает. Зовут его?..Зовут?… Ну, конечно же, отец Борис! Да будет так!

Отец Борис показался мне прекрасным антиподом иеромонаху Василию. Тот ревностный служитель, этот не служит — работает. Тот монархист, этот либерал. Тот бессребреник (ну, почти… после общения с гномами остаться бессребреником крайне сложно). Этот бизнесмен.

Итак, в первой истории «Капитана Брамы» — огненный фанатик. Здесь же будет «теплохладный» бизнесмен. Две крайние точки на логической линии, две формы извращения священнического служения… Я едва не захлопал в ладоши, от восторга: какое оригинальное сюжетное решение!