Агата Бариста - Три королевских слова

Под ладонями зажгло.

Я отдернула руки и с изумлением увидела, что там, где я прикасалась к бумаге, проступили маленькие огненные буковки. Сначала буковки носились по пустой поверхности хаотически, напоминая потревоженных муравьев, но потом замедлились, сгруппировались и выстроились в слова.

«Fuge, tace, late», — многократно повторялось на странице.

Беги, умолкни, затаись…

«Беги, беги, беги, беги, беги…» — кричали мне огненные червячки, корчившиеся от собственного жара.

Бумага начала тлеть, я поспешно захлопнула учебник.

Сбрендил совсем мой старичок, грустно подумала я. А ведь сперва казалось, что прослужит еще не один десяток лет… Не надо было оставлять его открытым на солнце. Наверное, перегрелся. Ну, ничего, может, отдохнет и еще придет в норму.

Мимоходом я поразмыслила, не связано ли то, что сейчас произошло, с появлением в «Кофейном Рае» Мартина и его подружек. Кто их знает, маловероятно, но вдруг они и вправду балуются запретной магией? Но уж кто-кто, а я совершенно не собиралась переходить им дорогу. Я человек мирный, неконфликтный и в случае возникновения каких-либо разногласий всегда готова пойти на уступки. Единственная вещь, которая могла подставить меня под угрозу, — это то обстоятельство, что кровь ведьмы-девственницы была весьма распространенным ингредиентом для черных ритуалов. Но и тут я не видела опасности. Если я не ошибалась в прочтении ауры, в случае нужды у них под рукой был свой донор в лице неприятной Ангелины.

На самых задворках сознания пряталась еще одна мысль, пока скромная и не позволяющая себе вылезти вперед. Мне почему-то показалось, что Мартину моя девственная кровь даром не сдалась.

Или действительно показалось?

Об этом я, согласно классическому правилу, решила подумать завтра.

— Кхм-кхм… — раздалось прямо над ухом, и я вздрогнула. — Напугал? — спросил Мартин, обнаруживаясь за левым плечом.

— Немного. Я просто задумалась.

— У меня к тебе дело. Ты завтра не занята?

Не знаю, что бы я ответила, если бы располагала временем поразмыслить, но на вопрос, заданный внезапно и в лоб, я не могла ответить ничего, кроме правды.

— Нет, не занята.

— Отлично! Мы завтра в Петергоф собрались, поехали с нами.

Сказать, что я удивилась, — не сказать ничего.

Я посмотрела на стол у окна. Мартиновы подружки следили за нами с несколько тревожным выражением лиц.

— А ты уверен, что твоя девушка… э-э-э… твои девушки… в общем, ты уверен, что все этого хотят?

Мартин усмехнулся.

— Они не мои девушки, и они очень этого хотят. Они считают, тебе надо больше общаться.

Мама говорила то же самое.

— Даже не знаю… А разве фонтаны уже работают?

— Еще нет, но это не имеет никакого значения. В этом, собственно, и есть суть завтрашнего мероприятия. Петергоф без фонтанов.

Звучало неплохо.

Более чем неплохо.

Скорбь день за днем подтачивала мою цельность, а в этом предложении был шанс сдвинуть тягостный ракурс с мертвой точки.

Я снова нерешительно взглянула на свиту.

Ксения помахала мне и улыбнулась. Этот простой жест решил все. В конце концов, надо быть честной с самой собой — меня тянуло к этой необычной компании. Как вышло так, что они оказались вместе? Почему вне стен института они совсем другие? И, конечно же, больше всего меня волновал вопрос, какого рода отношения связывают их с Мартином.

Загадка из загадок покачивалась перед моим носом в виде сочной морковки, заставляя продвигаться вперед.

— Я поеду.

— Отлично, — снова сказал Мартин. — Тогда встречаемся на Балтийском вокзале в центре зала в шесть утра.

— Шесть утра?! — вскрикнула я раненой птицей. Имя этой птице было сова. В свой выходной я намеревалась хорошенько выспаться и поваляться в кровати.

Мартин засмеялся.

— Ты с таким ужасом это сказала… Бедняжка. Но электричка на Ораниенбаум отходит в шесть пятнадцать.

— Но зачем в такую рань?

— Ехать почти час, потом идти в Александрию — тоже время займет.

Идти в Александрию… Что за фраза… Перед внутренним взором предстала фантасмагорическая картинка: мы, закутанные в бедуинские одежды, цепочкой бредем по слепящим бескрайним пескам Египта…

— Это парк такой в Петергофе, — развеял пустынный пейзаж Мартин. — Никогда там не была?

— Нет. Мы с мамой, когда приезжали в Петербург, больше по городу гуляли. Как-то так получалось. Вообще мы много где бывали, но всего не успеть.

Мартин помолчал, разглядывая меня, потом спросил: