Вячеслав Лешко - Точка Столкновения

Он ее рассмешил.

— Ну не все так плохо. Только вдумайся, ты можешь жить во сне как в реальности. У тебя есть свой собственный рай. Мир, в котором все к твоим услугам. Таким может похвастаться не каждый.

— Ну, я бы не сказал что тут все к моим услугам. Ты для меня лучший друг, моя любовь. Я никогда не стал бы приставать к тебе против твоей воли.

— Можно подумать у меня есть выбор, — она рассмешила его.

— Наоборот, здесь я твой раб, это у меня нет выбора. Я влюблен в тебя как дурак, хотя в реальности тебя не существует. Здесь на тебя глядя, я понимаю, что мне от тебя не сбежать. Мне некуда деться, — сказал он, глядя ей в глаза, — свою настоящую жизнь я разрушил. У меня ничего нет кроме тебя, так почему я не могу заставить себя смириться с этим?

— Ладно, хватит слов вроде раб или псих, а то я снова начинаю заводиться! — с ее губ не сходила улыбка.

— Возможно, скоро я покину тот мир. Моим метаниям придет конец. Мы останемся с тобой здесь навсегда.

— Как всегда помни — я люблю тебя-я-я… — ее последние слова эхом разнеслись в его сознании, резкой болью во всем теле отдалось падение в холодную реальность.

Возвращаться в тяжелое ненавистное тело было просто невыносимо. Затянувший его с головой, иллюзорный Лимбер дарующий самое настоящее счастье все больше хотелось воспринимать как реальность, а этот мир наоборот как страшный сон, который нужно было просто переждать. Голова раскалывалась, в глазах все расплывалось, из ушей шла кровь. Какими бы сладкими не казались мысли о смерти в такие тяжелые моменты, особенно манящий ее соблазн дарующий возможность раз и навсегда избавиться от боли, он через силу заставил себя вернуться в реальность. Толком ничего не видя и не слыша, превозмогая тяжесть он все же заставил себя сесть. — Ты как? — послышался голос какого-то очередного чудовища порожденного этой ненавистной реальностью. — Я в норме, — ответил он непонятно кому. С трудом встав и осмотревшись, он увидел пейзаж круга ледяной озерной глади, окруженного дебрями заснеженных сосен. Тела мутантов остались пеплом взрывной волной разнесенным по льду. За спиной в месте, где были установлены бомбы, пылали, растопив под собой лед, очаги голубого пламени, оставшиеся после взрыва. Лед этого озера, как и снег на деревьях вдоль его берегов, обожженный взрывной волной испускал клубы белого пара, который легким туманом затянул все вокруг. Стояла по-настоящему мертвая тишина. Каждый вдох давался с тяжестью, все было невероятно ненавистно. Тела прибывающих без сознания солдат потрепанные взрывной волной валялись вокруг. Некоторые, те, что успели прийти в себя, потерянно сидели на льду.

— Ну-ка быстро подъем! — крикнул командным голосом Вэйнон, в его глазах вдруг резко проступил страх, будто перед надвигающейся катастрофой, — Быстро поднимайте остальных, — кричал он уже пробудившимся солдатам. — Поднимайте, приводите их в чувства, не давайте им отключиться! — испуганно кричал он. Вэйнон начал метаться, пробуждая солдат, силой отрывая их от земли, возвращая в сознание ударами по щекам, приободряя словами вроде: «Вставай дружище», «Подъем брат». Хорошо понимая, как в такие моменты манит кажущаяся такой легкой смерть, он пытался спасти от глупой гибели молодых бойцов. Многие солдаты, просыпаясь самостоятельно, сквозь боль и дикий гул в ушах, снова глядя на эту убогую реальность, в которой они измотанные и израненные, без сил находятся в центре мертвого холодного леса, который хочет их убить. Будучи артэонами многие из них, не выдерживая и разумно признавая, что жизнь загнана в тупик, не желали возвращаться в этот мир. Одолев множество врагов с самым главным и страшным из них — самими собой они справиться, были не в силах и поэтому попросту самоотключались. Запоздало подбегая к отключившимся артэонам, Вэйнон сталкивался с мертвым телом, закованным в тяжелую скрипящую сталь. Его распирала злоба и обида из-за такой глупой смерти боевых товарищей. Пройти через заснеженный ад, кишащий кровожадными волками и умереть от своей слабости, было, по его мнению, просто бессмысленно, он отчаянно метался, пытаясь спасти как можно больше молодых жизней.

Командир и несколько пробудившихся бойцов сначала смотревшие на Вэйнона как на идиота, носящегося от солдата к солдату, что-то бормоча себе под нос, потом все поняв, бросились ему помогать. Подбежав к очередному бойцу прощупав пульс, Вэйнон расстроено с гневом ударил ногой мертвое тело, закованное в холодную сталь. — Просыпайтесь, приходите в себя! — кричал он уже пробудившимся солдатам. — Знаю, эта убогая реальность невыносима, будьте сильнее стисните зубы и вломитесь в нее, наплевав на боль! В такие моменты забывайте о своей артэонской сущности, выбросьте из головы эту чушь об условности и тленности бытия. Вспомните что вы люди, цепляйтесь за реальность как они. Думайте о своих жизнях, матерях, женах, обо всем том прекрасном, что питает вас. Это наша жизнь, мы не имеем права покинуть ее, бросив все на произвол! — Вэйнон пытался приободрить пробудившихся солдат, многие из которых с недоумением смотрели на лежавшие вокруг заледенелые тела отключившихся сослуживцев, мертво обмякшие на льду, сами прибывая в шаге от того чтобы присоединиться к ним.