Анна Чайка - Чудьмирье. Наследие ведьмы

Юлии Чердак категорически не нравилось начало их разговора. Алексей знал это выражение ее лица: «Или вы начинаете меня слушаться, или пеняйте на себя» На Агату, правда, оно не произвело должного впечатления. Старушка сложила черные пальцы козой и направила их в ее сторону, шутливо морщась:

− Бу-у!

− А что это вы без чая сидите? Давайте я заварю, − Алексей подскочил к чайнику, надеясь сгладить грубость матери.

− С удовольствием. Какой воспитанный ребенок, − он точно твой?

− Конечно, − буркнула Юлия. − Не думаешь же ты, что я силой удерживаю в доме чужого?

Обстановка продолжала накаляться. Надо было срочно что-то сказать.

− Я еще и готовить умею. Мама боится конфорок, − Алексей машинально увернулся от щипка. − Но ведь это же правда, на последний новый год мы заказывали пиццу!

− У-у, неблагодарный. Как ты посмотришь в глаза потомкам, если из-за каких-то там салатов я не допишу новую книгу, а? Мир не простит этого твоей ненасытной утробе.

Ее смешливый тон почти успокоил Алексея. Возможно, ему спросонок просто почудилось, что в голосе неустрашимой Юлии Чердак звучал страх. Страх перед незваной гостьей.

− Тебе примерно одиннадцать лет, так ведь, Леша? − спросила Агата хитро.

− Почти тринадцать. Через месяц будет ровно, − поправил Алексей, заливая заварку кипятком.

− Совсем взрослый. Как быстро бежит время, только успевай его нагонять. Хм, мне кажется или что-то упало?

И действительно за стенкой в ванной внезапно обрушилась полка с шампунями. Юлия гневно посмотрела на гостью, будто она была виновницей внезапного обрушения.

− Тебе не надо проверить? − невинно спросила старушка.

− Сейчас вернусь.

Пробурчав под нос неприличное слово, мама поспешила оценить ущерб. Они остались наедине. Чтобы скрыть неловкость, Алексей достал крендельки и насыпал на единственную чистую тарелку. Надо будет после школы помыть посуду, мельком подумал он.

− У вас тут довольно тесно. И телевизора не видно, − заметила Агата, подковыривая черным ногтем крендель с корицей.

− Еще не успели купить, − легче было соврать, чем объяснять, почему в их доме почти нет работающей техники. − Это новая квартира. Мы часто переезжаем из-за маминой работы.

− И чем она сейчас занимается?

− Изучает всяких чудовищ.

− Вот как! Должно быть, твоя мама из тех людей, кто верит в мистику?

Странный вопрос для того, кто, как утверждала Агата, был с Юлией знаком. Алексей почувствовал себя некомфортно. И почему старушка так пристально его разглядывает? Малиновый взгляд проникал аж до самых костей.

− Нет, нет, совсем наоборот. Мама пытается развенчивать мифы, докапываясь до истоков их возникновения. Экстрасенсы и целители ее только раздражают, она вечно говорит, что этим колдунишкам нельзя верить. А как вы с ней познакомились?

− О, это было чистой случайностью. Она громко плакала, и я не смогла ее игнорировать…

Клац!

Агата вновь стукнула по полу тростью, и мама, возившаяся с полкой, начала ругаться. Судя по шуму, у крана в ванной комнате внезапно сорвало резьбу.

− Тебе помочь? − крикнул Алексей, высунувшись в коридор.

− Не вздумай… промокнешь… а у тебя контрольная на носу… Ай, гром и молнии!

− Не мешай ей, она этого не любит. Никогда не любила, − Старушка отхлебнула чаю, чопорно оттопырив узловатый мизинец. Под табуретом у ее ног лежала шелковая сумка с завязками-змейками. В какой-то момент она отчетливо дернулась.

− Ой!

− Не обращай внимания, там у меня сидят бумажные гномы. Ох, и надоедливые же черти! Никак от них не избавлюсь. А сбежит хоть один, − пиши пропало, в доме целой книги будет не найти. Все в труху перемелют.

− Настоящие гномы?

Алексей не мог понять, говорила ли она о неких волшебных существах в своей сумке серьезно или шутила. Видя его сомнения, Агата наклонилась к завязкам.

− Никогда о них не слышал? Ничего удивительного, у вас они не водятся. Хочешь, покажу одного?

− Это уже слишком! − прервала ее Юлия, ворвавшись в кухню с гаечным ключом в руках. Вид у нее был довольно воинственный, с волос и майки струйками стекала вода. − Ты пришла сюда, чтобы морочить голову моему сыну или чтобы я вернула твою вещь?

− Третьего варианта нет? Ну-ну, не делай такое злое лицо, я пугаюсь. Лучше принеси брошь, что носила на том памятном фото, посланном мне тринадцать лет назад.

− Отлично, ты ее получишь, когда я переберу коробки со старьем. Но затем ты должна уйти.

− Коробки? − старушка засомневалась. − Вот что… Не хочу я ждать. Пусть твой замечательный сын занесет ее мне после школы. Я буду в парке, это недалеко.