Ольга Лебедь - Звездные духи. Дух Января

Я заиграл.

Я не следил за реакцией парней – я был поглощен музыкой. Каждый звук, выходящий из инструмента, был моим звуком, был мной. Это не самое лучшее мое сочинение, но я постарался вложить в него всего себя, иначе у меня не было шансов оправдаться перед парнями. Это не самое лучшее, но хотя бы так – я могу быть собой , находить внутри себя силу и пускать по венам. Пусть и невидимую пока… И немного помогать себе голосом.

Когда я закончил, все смотрели на меня – даже Сифо! Я не ожидал. Дайрек похлопал в ладоши, размашисто, как гуру талантливому ученику, и подошел ко мне.

– Братец, молодца! Долго тренировался? Да не дрейфь! – хлопнул по плечу. – Убедил, ладно! Берем! Именно тебя нам не хватало – ну, привираю, не именно, нам не хватало юбки, до сих пор, – засмеялся он. – Но если ты пишешь такие песни, то и юбка нам не понадобится – пробьемся без этого! Правда, ребята?

– Да, – Джесс хлопал в ладони сильнее и медленнее. Сифо чуть улыбнулся. Вау, не ожидал!

– Даже Сифо, глянь! – Дайрек захохотал, показывая на клавишника. – Ты бы мог себе такое представить?

– Нет. И во сне нет.

– Аха-ха, парень, ты мне нравишься. Как тебя?

– Рабас.

– Рабас! Вот что, Рабас: мы тебя берем! Только знаешь, ты поработай чуток, есть все же моменты…

– Какие? – уточнил я. Это они вены заметили? Не должны же были быть видны.

– Ты ж никогда не влюблялся?

Я непонимающе уставился на веселого солиста. Остальные ни слова не говорили против, даже будто именно о том же и думали.

– В смысле? А какое это имеет значение?

– О-о, большое имеет, – Дайрек похлопал меня по груди и на некоторое время задержал руку там. – Бьется мышца̀, правда, но в то же время и не бьется. Не бьет ! – выделил он. – Я не почувствовал, что тебе не все равно, как в этой песне. Хорошая, кстати, песня. Но одних слов мало.

– Я подучусь, – подумал я, но парень покачал головой.

– Тут не научиться, парень. Рабас! Рабас, тут так не делается. Верно говорю, Джесс?

– У Сифо спроси.

– Аха-ха, Сифо, верно, а, а? – Оранжевоволосый вздохнул, чем еще больше развеселил Дайрека. – Аха-ха, ты так смущаешься!

– Хорошая игра, Рабас, – кивнул Джесс, а солист уже полностью переключился на клавишника, отпустив меня.

– Спасибо, – молвил я и уставился на свой инструмент. Не бьет? Звучит обидно. Я не для этого приходил в музыкальную группу, чтобы выяснить, что мне чего-то там не хватает. Я знаю , чего мне не хватает. И это мучило меня гораздо серьезней.

Я не могла разобраться в коридорах. Они были бесконечны более, чем вся местность, окружавшая Ум. Хотя это не было похоже на лабиринт: ни по ощущениям, ни по структуре. Похоже-то не было, но у меня усиливалось чувство, что я никогда не смогу найти в этом месте своего угла – сам университет не позволит мне узнать его тайны.

Блуждания неумолимо превращались в рутину, и я смирилась с тем, что никогда не буду приходить вовремя на занятия – это наверняка грозило отчислением, но я надеялась, что пока на это не будут обращать внимание. Кому какое дело до глупой незаметной первокурсницы?..

За дверью, перед которой я остановилась, тянуло сыростью. Сразу после по логике должна была начинаться лестница, ведущая вниз в подземелья. Как тут не вспомнить Владу – она много раз повторяла, что минимум ингредиентов выдерживают низкие температуры и высокую влажность. То есть тут не только за готовыми настойками не следят, но и студентов изощренно мучают.

Хорошо, что мне холод не страшен. Есть еще во мне что-то от звезд…

Я не выбрала, за каким отделением закрепиться. Хотя надо было. Но здесь я все равно ничему научиться не смогу, и единственная моя цель – продержаться в покое и невидимости до того, как Риден и Влада вытащат меня обратно. Как же я надеюсь, что они смогут мне какие-то весточки присылать, не заперта же я здесь, как в тюрьме, в самом деле?..

Можно попробовать записаться на травы, зря я училась у ведьмы год? Вот только воспоминания об учебе были иногда не самыми радужными – Влада тот еще инквизитор, особенно, когда дело доходило до схожих растений одного вида, перепутаешь которые – и вместо мягкой и обновленной кожи покупательница получает набор язв. И дэа Лингинден четко дала понять, какой вариант здесь удержаться самый легкий… Что в свою очередь говорило об отношении других, «успешных», студентов.

Задумавшись, я чуть не сломала себе шею. Но ступеньки скоро закончились.

За дверью – я вроде не ошиблась местонахождением аудитории – негромко стучали посудой. Похоже, я сильно опоздала. Я вдохнула – сейчас мне суждено было встретиться с соперницей Владимиры по красоте и искусству, по крайней мере, о первом в коридорах только и говорили возбужденными мужскими голосами. Люди слишком озабочены…