Ирина Котова: Королевская кровь. Медвежье солнце

— А если серьезно?

— А если серьезно, я подумаю. Вдруг через месяц мы друг другу опротивеем?

Он усмехнулся.

— Я бы на твоем месте на это не рассчитывал.

— Рано, Люк. Мне всего двадцать три. И есть еще Ани. Мне нужно поговорить с ней.

— Я сам поговорю. Это мое дело и моя ответственность, Марин.

— У меня дурной характер. Невыносимый. И злой язык.

— Знала бы ты, сколько людей думают так же обо мне. А с характером, — он легко сжал мне пониже спины, — мы что-нибудь придумаем. Не так уж он и страшен.

Я потерлась об него щекой. Теперь мне все время хотелось прикасаться к нему.

— Это потому, — сказала я ехидно, — что с тобой я почти всегда была кроткой овечкой. И Вася никогда не даст согласия на нашу свадьбу.

Он засмеялся.

— Это да. У ее величества я на плохом счету.

— Заслужил, — буркнула я лениво.

— Заслужил, — согласился он. — Так что, ты говоришь «нет»?

— Я говорю «давай спать». С чего это ты озаботился женитьбой?

Он помедлил.

— Ты — Марина Рудлог.

— Хочешь заглушить муки совести? Совратил невинную деву благородных кровей?

— Это будет честно.

Я подняла голову и насмешливо посмотрела ему в глаза.

— А если бы я была простой медсестрой Мариной Богуславской, ты бы тоже рвался жениться?

Темные глаза на мгновение стали задумчивыми, он пробежался пальцами по моему запястью.

— Я хочу привязать тебя к себе. И хотел бы, кем бы ты ни была.

— Это почти «я люблю тебя», — с иронией проговорила я, поцеловала его в губы, провела носом по шее. — Врешь, но приятно. — Он дернул уголком рта. — Спи, Люк. Я подумаю. Только не торопи меня. Моя жизнь и так только что круто изменилась.

— Придется за тобой побегать.

— Угу.

— Я люблю тебя.

Столько изумления в хриплом голосе, что пришлось сдержать довольный вздох. Наконец-то ты догадался.

— Я тоже тебя люблю, Люк.

Мы выехали из долины, ставшей нашим убежищем, в середине следующего дня. Перед выездом я включила телефон — пусто. Ни звонков, ни сообщений. Набралась смелости и из машины позвонила Василине.

— Да, Марина, — голос ее был грустен.

— Я еду домой, Вась. Жива и здорова.

— Хорошо. Мы ждем тебя. Мы всегда ждем тебя, Мариш.

Я покосилась на Люка — он вел машину, сосредоточенно глядя на дорогу. Не хотел мешать разговору, видимо.

— Ты не сердишься?

— Сержусь. Но этого следовало ожидать. Хорошо, что с тобой все в порядке. И хорошо, что вы сообщили Мариану. Я бы не восприняла это… достойно.

— Прости.

— Не за что. Я вспомнила себя, Марина.

— Да. Я тоже думала о тебе. Ангелина не вернулась?

— Нет еще.

— Плохо.

— Ты не ощущаешь ее сейчас? Чувствуешь, в какой она стороне?

Я покрутила головой.

— Она жива. Но я не очень соображаю, в каком направлении мы сейчас двигаемся. Она где-то на юге, да?

— Да, — моя венценосная сестра тяжело вздохнула. — Она опять в Песках, Марина