Дэниел Абрахам - Путь дракона

— Проиграла?

Китрин обвела руками комнату, город, весь мир — подтверждая очевидное. Вестер подступил ближе. В полумраке его глаза блестели, как речные камни, крепко сжатые челюсти казались железными.

— Ты видела, как твои жена и дочь сгорают в огне рядом с тобой? Сгорают из-за тебя? — спросил он. Китрин не ответила, он кивнул. — Значит, все не так страшно. Ты жива. Есть дела, которыми надо заняться. Так вставай и занимайся.

— Мне нельзя. Комме Медеан прислал письмо. Мне запрещено заключать сделки от его имени.

— И поэтому от его имени ты лежишь пластом и жалко скулишь? Он оценит. Вставай с постели.

Китрин легла обратно и подтащила подушку к груди. От подушки воняло, но Китрин вцепилась в нее обеими руками.

— Вы мной не командуете, капитан. — Китрин язвительно подчеркнула последнее слово. — Я вам плачу и отдаю приказы. Уходите.

— Я не позволю тебе растоптать все, к чему ты стремилась.

— Я стремилась сохранить деньги банка — и преуспела. Так что вы правы. Я выиграла. Теперь уходите.

— Ты же хочешь их оставить себе.

— Камни хотят летать. Только крыльев у них нет.

— Найди способ. — Голос капитана смягчился.

Это уж слишком. Китрин взвыла от ярости, села на постели и изо всех сил запустила в Вестера подушкой. Она ведь не собиралась плакать! Почему опять слезы?

— Я сказала убирайтесь! — закричала она. — Кому вы тут нужны! Я расторгаю договор, забирайте свою плату, своих стражников и вон отсюда!

Вестер отступил на шаг. У Китрин похолодело в груди, она чуть не откусила себе язык. Капитан наклонился, поднял двумя пальцами подушку и кинул обратно — та шлепнулась на постель с таким звуком, будто кому-то всадили кулак в живот. Пнув носком сапога пустой бурдюк, Вестер глубоко вздохнул.

— Не забудь, что я пытался вразумить тебя добром, — бросил он.

И повернулся. И ушел.

Китрин заранее знала, что будет больно, и даже успела внутренне сжаться, готовясь принять удар, — но, несмотря на всю сжатость и готовность, она чуть не завыла от отчаяния. Крик замер где-то между сердцем и горлом, и отчаяние засело внутри, отравляя все тело. Шаги Вестера отдавались эхом на лестнице, каждый тише предыдущего; Китрин, схватив грязную подушку, уткнулась в нее и дала волю слезам. Прошла целая вечность — лились слезы, тело сотрясалось от голода, измождения и избытка вина и пива. Спина и грудь чуть не лопались от напряжения, но остановить рыдания было не легче, чем перестать дышать.

Потом откуда-то снизу донеслись голоса. Маркус Вестер и Ярдем Хейн. Ярдем что-то рявкнул, в неразберихе звуков проскочила знакомая интонация — видимо, «да, сэр». Потом чей-то тихий высокий голос — наверное, Жука.

Они все уйдут. Все.

Ну и пусть.

Какая разница. Родители умерли так давно, что она их не помнила. Магистр Иманиэль, Кэм и Безель тоже погибли. Город ее детства сожжен и разрушен. А банк — единственное, что она создала сама за всю жизнь, — у нее заберут, как только прибудет ревизор. Китрин попыталась убедить себя, что пара-тройка стражников — невелика потеря.

Тщетно.

Медленно, почти незаметно буря внутри улеглась. За окном сгустилась тьма, по ставням барабанил мелкий дождь, будто кто-то постукивал ногтями. Дотянувшись до оставленной бутылки, Китрин обнаружила, что та пуста. Ну и что. Есть еще одна. И бочонок пива. Все будет хорошо. Надо только вернуть себе силы. Еще чуть-чуть полежать — и…

Она даже не успела толком очнуться — послышались шаги. Сначала мерный топот по нижним ступеням, следом чья-то тяжкая поступь, что-то грохнуло о стену здания, крякнул Ярдем, раздался плеск — будто пролилась с крыши дождевая вода, но где-то близко, чуть ли не под дверью. Мелькнул огонек — свеча в руке Вестера. И тут же показались двое стражников-куртадамов, несущие медную ванну длиной в добрых четыре локтя.

— Надо было сначала втащить, а потом наполнять, — сквозь зубы пробормотала Энен.

— Будем знать в следующий раз, — бросил Маркус.

Стражники поставили ванну на пол — она оказалась по колено Маркусу, внутри плескалась вода.

— Что вы делаете? — неожиданно слабо пискнула Китрин.

Не обращая на нее внимания, Ярдем вручил капитану круглый каменный кувшин и принялся зажигать свечи и лампы в главной комнате. Двое куртадамов отсалютовали и пошли по лестнице вниз. Китрин, опираясь на руку, села — и даже не успела охнуть: Маркус, шагнув к ней, схватил ее за волосы и стащил с постели, только стукнули по полу коленки.

— Что вы делаете? — крикнула Китрин уже в полный голос.