Дмитрий Воронин - Возрождение

- Ты не вссё сснаешшь, ссуашшини. Ссоссдательница прибыла ссюда исс Шшедира. Первые ссёсстры однашшды ссопровошшдали её в родной мир, где Ссоссдательнисса пыталассь найти вышшившших. Память ссесстёр шшива. Они укассали путь. Тень арки Шшедира недалеко. Нессколько чассов пути… для вашших ног.

- Утром выдвигаемся, - тут же решил Тео, поглядывая на заходящее солнце.

Но ламия покачала головой.

- Ссёсстры не дадут вам много времени, ссуашшини. Идти надо ссейчасс, ессли вы шшелаете усспеть.

Руфусу ожидал, что Теодор отвергнет это предложение. Бродить по болоту в темноте не выглядело разумным даже для него, имевшего подобный опыт. А до темноты осталось совсем мало времени. Но воин лишь коротко кивнул и повернулся к людям.

- Идём. Руфус, пойдёшь замыкающим.

Никто не стал спорить. Лишь Ник глухо застонал.

Я лежал на холодных камнях и ждал, когда ко мне придёт четвёртое дыхание. Второе и третье были потрачены в болоте… не уверен, что они вообще были. Говорят – "к нему пришло второе дыхание". Ещё бы кто-нибудь знал, что это такое.

По сравнение с предыдущим переходом через болото, этот бросок – иначе и не скажешь – показался сущим адом. Поначалу, пока хватало света, мы двигались более или менее нормально. Ну, падение в вонючую жижу, полные сапоги воды, осмелевшие от безнаказанности – тут бы путь нащупать, не до охоты за комарами – кровососы явно пытались не выпустить нас живыми… всё это было уже, можно сказать, привычно, разве что равновесие на скользких корнях и неустойчивых кочках мы теряли чаще. Торопились. Я не знаю почему, но слова этой тварюки дядька принял близко к сердцу. Или он действительно решил, что пятеро охотников способны походя разметать девять десятков противников, каждый из которых в этом… в том уже мире считается серьёзной силой? Или ему, ощутив цель буквально под носом, захотелось достичь её как можно скорее? Не знаю. А учитывая эту гонку – спрашивать было некогда.

Потом пришла темнота. Наша проводница сообщила, что змей и прочей крупной живности можно не опасаться, ни одна тварь не рискнёт напасть на ламию. К тому же их стало четверо – где-то через полчаса после того, как мы оставили уже кажущийся родным островок, к отряду присоединились три такие же чудовища, и далее мы шлёпали по болоту в самом прямом смысле под конвоем. Болотные драконы – совершенно тупые, по словам Руфуса, создания – и те не захотят связываться с ламиями, которым, к тому же, глубоко плевать на драконий яд.

В общем, так мы и шли. Стемнело, но тучи, целый день пытавшие нас мелкой моросью, разошлись, и в небе теперь висела огромная, визуально раза в два крупнее нашей, луна, дававшая достаточно света, чтобы если не разглядеть, куда ставишь ногу, то хотя бы не врезаться лбом в дерево. Тут такие деревья – наткнёшься на него, так мало того, что шипами всего исколет, так и завалится тут же. И ты сверху… Ник это продемонстрировал. Спасибо хоть деревце оказалось не ядовитым, а то шипы ему шкурку изрядно попортили.

Но и при мертвенном лунном свете идти было непросто. Мы двигались гуськом, стараясь ступать строго туда, где скользнуло змеиное тело ламии – она сообщила, что покажет относительно безопасную дорогу. Лена – то ли из упрямства, то ли действительно ноги заплетались – шагнула в сторону и тут же провалилась в трясину по шею. Вытаскивали всем миром. Ну, ламии в этом деле не участвовали, хотя меня это и изрядно удивило – всё ж таки она для них была чем-то вроде ожившей богини, могли бы и подсуетиться. Вытащили – правда, уже босую, оба сапога трясина забрала в качестве налога на неосторожность. Больше никто в трясину не попал, но падали мы всё чаще и уже, облепленные ряской и какими-то длинными дурнопахнущими водорослями, сами походили на каких-то жутких созданий. Может, увидев нас, охотники испугались бы и прекратили погоню. Глядя на Лену и Ника, я решил, что на месте преследователей уж точно не стал бы связываться с таким кошмаром.

В рюкзаке у Лены, который мне вернули обиженные эльфы, нашлись кроссовки. Ей в крепости аррауков выдали добротные сапоги, а кроссовки перекочевали в рюкзак, как говорится, "на всякий случай". Вот случай и представился.

К нужному месту мы добрались где-то часа через два после полуночи. Оценка нашим ногам, данная ламией, оказалась избыточно оптимистичной. Последние сотни метров мы фактически плелись – а Лену дядька так и вовсе буквально тащил на себе. Лучше всех держался Руфус – если дядю Фёдора не считать. Ник шагал как автомат – шаг, второй, третий, падение лицом в воду – и снова вставал, и снова шагал, не особо заботясь о том, чтобы стереть ряску с лица. Честно признаться, я его зауважал – ожидал, что этот юный аристократ будет в дороге балластом не меньшим, чем наша юная искательница приключений на свою задницу. Ошибся.