Сергей Шкенёв - Каникулы принцессы Илии [СИ]

— Только при Ваньке это не ляпни, — Илия села на кровать, способную вместить ещё десятка три маленьких принцесс, и завернулась в одеяло. — Иван Васильевич грубых шуток не понимает, и сам шутить не любит.

— А что он любит?

— Есть и спать, причём может делать это одновременно, — хихикнула девочка. — Садись рядом, в ногах правды нет.

Айван ещё раз покраснел и присел на краешек кровати, положив между собой и принцессой толстую книгу. Поёрзал на месте, преодолевая смущение, и спросил:

— Ты ведь знаешь про эти корпускулы крови? Как они могут лечить человеческий организм, если они внутри человека и болеют вместе с ним? В чём я неправ?

— Да во всём неправ, — снова пожала плечами девочка. Впрочем, под одеялом это было не видно. — В нашем возрасте в целительскую магию лучше не лезть. Да и в любую другую.

— У меня магический резерв намного выше среднего уровня, — похвалился Айван. — К пятидесяти годам стану магистром или даже архимагом.

— А в шестьдесят лет копыта отбросишь, — вздохнула нахватавшаяся земных выражений принцесса. — Представляешь, лежишь ты такой в гробу, и весь из себя архимаг. Покойный архимаг, ага.

— Они и до девяноста лет доживают, — возразил мальчик.

— А должны до девятисот, как минимум.

— Сколько? Да не может быть, столько не живут!

— Почему же не может? Если не соваться со свиным рылом в калашный ряд… то есть, не пережигать себя в детстве, то вполне возможно. Магия, она как алкоголизм.

— Что?

— Как вино. Если начнёшь пить его сейчас, то через пару лет кони двинешь с гарантией.

— Вино помогает поднимать коней и переносить их с места на место?

— Оно помогает ласты склеить, — пояснила привыкшая к русскому юмору принцесса. — Чем позже начнёшь квасить, тем… В том смысле, что в молодости нужно направлять все усилия на контроль и теорию, тогда и у взрослого не будет проблем при работе с энергетическими потоками.

— Но магический резерв…

— А что резерв? Обыкновенный орган человеческого тела, вроде печени или желудка. Ты же не кормишь проголодавшихся котиков собственной печёнкой?

— Скажешь тоже, — фыркнул Айван, представивший себе такую картинку. — Тогда почему все маги берут силу для заклинаний из резерва?

— Мудаки потому что дореформенные. Про реформу графа Вольфа что-нибудь слышал? Ах, ну да…

Илия вспомнила, что до написания труда, буквально перевернувшего все представления о магической науке, больше тридцати лет, а будущий автор сейчас сидит рядом и слушает с открытым ртом божественные откровения. И заметно грустит.

— Значит, деда я вылечить не смогу?

— Почему? Да запросто!

— Сама же говорила, что мне рано заниматься лечебной магией.

— Ты не путай простенькую лечилку с серьёзным целительством. Твоему деду не нужно новые руки-ноги выращивать или рак в последней стадии лечить. И это не ранения, где счёт идёт на минуты и секунды.

— Что такое лечилка?

— Ну, при нынешнем уровне магии… Хотя… — принцесса задумалась. — Огнём владеешь?

— Могу столетний дуб с трёхсот шагов сжечь!

— А свечку запалить с трёх тысяч?

— Зачем?

— Ты не в Одессе, вопросом на вопрос не отвечай. Так сможешь, или нет?

— Наверное, смогу, — кивнул юный маг.

— Тогда представь свечку тоньше человеческого волоса.

— Представил.

— Такую сможешь?

— Легко! Сгорит, даже следов не останется.

— Я сказала зажечь, а не сжечь.

— Пробовать нужно.

— Вот и пробуй. Потом сможешь воздействовать на деда на клеточном уровне. Нет, в клетку маршала сажать не будем. Магия у тебя разрушительная, так что разрушишь болезнь в нескольких клетках, и отдашь им приказ привести остальные в соответствие с образцом. Заклинание подчинения ты должен знать.

Айван вспомнил про упакованного в рогожный мешок библиотекаря, как раз пострадавшего от действия этого самого заклинания подчинения, и кивнул:

— Знаю. А вот как сделать чтобы…

Будущий граф Вольф не смог закончить вопрос, так как улетел с кровати в дальний угол спальни, а принцесса, столкнув мальчика и сбросив одеяло, прицелилась из любимого браунинга в осыпающуюся пылью дверь. Магические светильники из коридора чётко обрисовали силуэт со вскинутым к плечу арбалетом.

— Сдохни, ведьма! — с непонятной ненавистью выкрикнул арбалетчик.

Спуск браунинга вдруг стал невероятно тугим, будто вместо маленького пистолетика в руке неведомым образом оказался древний офицерский наган с самовзводом. Барон Свальбард как-то давал попробовать стрельнуть…