Xoma Sleepy - Быть собой [СИ]

- Они либо не могут, либо не умеют делать так.

- А наш доблестный чародей, который, замечу, просто наблюдал, точно крылатый Улиан с небес, взял и сумел? - Димарох был настроен весьма скептически.

- Значит, у него есть дар, а у них - нет.

- Внезапно взял дар и прорезался? А почему же он никогда раньше не делал ничего подобного?

Спорщики как по команде повернулись к Трегорану.

- Не делал, - подтвердил тот правоту актера.

- Вот-вот.

Итриада что-то грубо буркнула на ирризийском. Это выражение Трегоран смог понять лишь частично, в нем было что-то насчет ежа и матери.

Ежа...

Юноша покрылся холодным потом.

"А не может быть так, что владыка Хаоса все-таки что-то сделал со мной? Нет", - тут же успокоил он себя. - "У нас был договор, а боги обязаны чтить договоры. Даже такие боги, как он".

И все ж, все же, идея насчет божественного вмешательства не казалась ему столь уж нелепой. Бог Хаоса - об этом он узнал из книг Маркация - был той еще тварью, способной истолковать даже самый точный договор так, как ему это было выгодно. К тому же, почему Фарнир не счел, что делает "подарок", который не требуется обговаривать?

"И вот мои способности в магии духа, как сказал бы Димарох, достигли седых горных пиков".

- Ладно, - он одновременно оборвал свои мысли и начавшийся спор между друзьями. - Это неважно. Давайте подумаем, как мы можем использовать мои неожиданные таланты. Итриада, у тебя самый большой опыт. Что скажешь?

Девушка - он был готов поклясться! - покраснела и кашлянула.

- Их больше, а значит, наш единственный шанс убивать фарийцев по одному. То есть делать то, что ты делал сегодня. Но они быстро поймут, что мы начали действовать.

- И что тогда?

- Попробуют атаковать нас. Если не смогут, то удвоят бдительность, и ты уже не сможешь вселяться в их тела. А может, и даже не сможешь подобраться - скорее всего, они сделают засаду.

- И тогда?

- Тогда придется действовать вслепую.

Юноша с интересом слушал свою спутницу. Она говорила совершенно спокойно, понимая, что хочет сказать, и ему действительно было интересно.

- И что же я должен буду делать?

- Не ты. Мы.

- Мы?

- Да. Они будут ждать именно твоих магических атак, и проглядят самую обычную ловушку. И вот еще что, нам придется какое-то время вообще обходиться без отдыха, чтобы подготовится хорошо.

- Мы справимся, - с уверенностью в голосе проговорил Трегоран, хотя в глубине души он не ощущал ее, напротив - склизкие угри страха продолжали шебуршиться в его животе все сильнее, а какой-то голосок нашептывал: "ты проиграешь, сдайся, сдайся, сдайся".

***

И вот теперь настали по-настоящему тяжелые дни. Сон стал практически недоступной роскошью для Трегорана, который покидал свое тело, едва просыпался, и возвращался, когда чувствовал, что почти достиг предела, немного отдохнуть и вновь устремиться в мир духов. Двигались они и днем и ночью, останавливаясь лишь когда голоса призраков начинали донимать уж совершенно невозможно, и то лишь для того, чтобы Трегоран мог уничтожить незваных гостей и немножко поспать после этого.

Однако мучения Трегорана вознаградились сторицей - когда два фарица отделились от отряда, Трегоран вселился в одного из них, зарубил второго, и уже заученным жестом пронзил грудную клетку своей жертвы. Но уже на следующий день фарийские колдуны, как Итриада и предсказывала, устроили ему ловушку.

Все было как обычно - Трегоран летел в форме ласточки, огибая дорогу по кругу, и вот, когда он уже почти приблизился к отряду, на него с неба спикировали два призрачных коршуна.

- Ну здравствуй, - услышал он голос одного из нападавших. - А ты молодец, жаль, что такой талант пропадет впустую.

Юноша лишь чудом избежал острейших когтей. Он ускорился, заложив сумасшедший вираж, и зайдя своим противникам за спину, обернулся орлом, намереваясь принять бой. И снова юноша действовал столь стремительно, что страх пришел, когда все уже было кончено - он распорол крыло одному из коршунов до того, как сердце сковало льдом.

Враг закричал и камнем рухнул на землю, превратившись в человека. Его призрачная левая рука кровоточила и он грубо ругался, однако это не помешало раненому, не отвлекаясь от брани, швырнуть в Трегорана мощное заклинание, невиданное ранее юношей - поток слепящего света устремился в его сторону, замедляя и парализуя волю.

К счастью, тело, как уже бывало не раз, отреагировало само. Контрзаклинание сформировалось в голове без особого участия рассудка, и на пути света встала стена из черного льда. Юноша даже и не подозревал, что может так сделать, но времени удивляться у не было - он не испытывал ни ни малейших иллюзий насчет результатов сражения с двумя опытнейшими чародеями, к которым в любой момент могли присоединиться товарищи, а потому, собрав всю волю в кулак, устремился прочь. Он был уверен, что фарийцы не станут его преследовать, и не ошибся. Однако легче от этого не становилось, Трегоран понимал, что больше не посмеет приблизиться к преследователям, а если будет наблюдать за ними, то издалека.