Джаспер Ффорде - Последняя Охотница на драконов

Он хорошо знал, что говорил. Правила гласили четко и ясно, и я была ими связана.

Я сказала:

– Я сама исполню свой долг.

– И убьете дракона?

– Если мне велит долг.

Он повысил голос:

– Плохой ответ!

Я с жаром ответила:

– Никто не может занять мое место, пока я сама на это не соглашусь.

– Так ты завалишь дракона? ДА или НЕТ!

– Если дракон нарушил Пакт, я исполню свой долг!

– ДА или НЕТ?!

Теперь он натурально орал на меня. И я орала в ответ.

– НЕТ! – завопила я во всю силу голоса.

Рыцарь замолчал. Потом проговорил нормальным тоном:

– Примерно этого я и ждал. Король Снодд полагает, что эта чешуйчатая тварь околдовала тебя, и теперь я думаю, что государь не ошибся. Нужно что-то предпринять по смещению тебя с должности. Ты уже расписалась в неспособности выполнить как свои основополагающие обязанности в качестве Охотницы, так и долг верного херефордского гражданина…

– Послушайте, Гриффлон, – сказала я ему, намеренно опустив «сэра», ибо знала, что это его обозлит, – почему бы вам просто не убраться подобру-поздорову домой? Вы ведь станете Охотником только через мой труп!

Устремленный на меня взгляд Гриффлона стал откровенно опасным, и я слегка испугалась, как бы он не воспринял мою последнюю фразу в качестве руководства к действию. И точно.

– Вы нарываетесь, мисс Стрэндж, – пробормотал Гриффлон. – Ваш упорный отказ убить дракона не доведет вас до добра. Хотя бы потому, что любой человек, первым подобравший меч Охотника после насильственной смерти этого последнего, становится, по условиям Пакта, его преемником…

Увы, это опять была сущая правда. Точнее, Старая Магия времен Мушада Васида. Если Охотник погибал насильственной смертью, его место мог занять любой. Все, что требовалось, – первым положить руку на рукоять Чрезмера.

Сэр Мэтт Гриффлон как-то достаточно гадко улыбнулся и сделал шаг в мою сторону. А у меня под рукой не было совершенно никакого оружия. Да и будь оно – правду сказать, я навряд ли сообразила бы, как им воспользоваться…

– Драться не советую, хуже будет, – сказал он и вытащил из кармана небольшой кинжал. – Стой смирно – и никакой боли не испытаешь.

Как на грех, он стоял между мной и дверью. Я лихорадочно обдумывала прыжок в окно, но тут раздалось одно-единственное слово. Такое короткое и простое слово, но Гриффлон, услышав его, превратился в статую, а я почувствовала, что спасена.

Слово было «кварк», а произнес его Кваркозверь.

– Кварк, – повторил он. И бестрепетно заслонил меня от Гриффлона.

Невероятно красивый несостоявшийся убийца уставился на моего питомца, на глазах утрачивая присутствие духа. Кваркозверь же приоткрыл пасть и самым угрожающим образом принялся вращать все пять своих хищных зубов.

– Отзовите его, мисс Стрэндж…

– Ага, и позволить вам меня спокойно зарезать? По-вашему, я такая непроходимая дура?

– Кварк, – подал голос Кваркозверь и шагнул в сторону Гриффлона. Тот нервно попятился.

– Вам не удастся вечно прятаться за своего кваркозверя, мисс Стрэндж…

– Завтра воскресенье, – уведомила я рыцаря. – Как только будет установлено, что пророчество о смерти Мальткассиона было напрасным, мне уже ни за кем и ни за чем прятаться не придется.

Он в последний раз наградил меня свирепым взглядом и быстро выбежал за дверь. Кваркозверь уселся на коврик и поднял на меня большие лиловые глаза.

– Умница, – сказала я ему. – Спасибо, малыш!

Потом я выглянула в окно. Толпу, вроде бы только что прочно там окопавшуюся, словно корова языком слизнула. В воздухе пахло войной, то есть я перестала быть новостью номер один. Снаружи торчали только оруженосцы сбежавшего сэра Мэтта. Вероятно, присматривали, чтобы я не дала деру. Я вернулась в дом, заперла двери и включила «ящик», как раз вовремя, чтобы поспеть к очередному выпуску утренних новостей.

Король Снодд толкал речь о том, что Драконьи Земли исторически являлись частью Херефорда. О том, что в эти судьбоносные дни страна должна была еще теснее сплотиться. И дать сокрушительный отпор вероломному герцогу Бреконскому, дабы защитить «все, что мы знаем и любим». Я выключила телевизор и поплелась на кухню.

Там меня ждала записка от Гордона Ван Гордона.

Дорогая мисс Стрэндж,

простите меня, но я уезжаю. Я должен присмотреть за своей матушкой, у которой разыгралась подагра. Желаю вам удачи и всех благ в это нелегкое для вас время. Надеюсь, у вас хватит мужества следовать тому пути, который кажется вам правильным.