Елизавета Шумская - Олень, фея и камень [СИ litres]

Ло ласково и чуть печально улыбнулся.

– Вернусь.

В этот момент окно – закрытое, между прочим! – распахнулось, и в комнату влетела Дэй. И с ходу набросилась на Ло.

– Живой! – орала она, тряся его за грудки. Ива не стала мешать ей. Дэй переживала пропажу вампира едва ли не больше, чем она сама. – Живой, зараза! Живой! Ты действительно живой! Нам не врали!

В комнату на шум влетели парни, и Иве внезапно захотелось смеяться. Все будет хорошо. Они все рядом, а Ло вылечится и обязательно вернется. А тот… напророченный… может быть, ничего и не случится, они же слишком рано встретились, и судьба изменилась. Наверное. Главное, чтобы с Ло было все в порядке, а там они разберутся.

– Рябинка, отстань, – устало вздохнул тот, кого Ива периодически видела во снах, – Алалыйхана сказала, что мы слишком рано встретились. Встреть я эту девочку позже, может, что-нибудь бы и вышло. А пока у меня единственное желание – проследить, чтобы не убилась… и не подходить близко!

– Вот как с вами, с мужчинами? – возмутилась Рябина Азилеску. – Вы такие отважные, благородные, верные, – медленно тянула она, оглядывая собравшихся в гостиной, – когда дело касается родины и короля. Но стоит заговорить о девушках, как будто кто-то вас подменяет. Раз – и в кусты!

– Поклеп! Никаких кустов у нас не было! Маленькая она еще, Рябинка, ну пойми же!

– Девушки быстро взрослеют. А если продолжишь и дальше бездействовать, то так и пройдет твоя судьба мимо. Уведут! Медведь, одно слово, ничегошеньки ни в девушках, ни в отношениях не понимаешь.

– Не медведь, а айытон, – старательно пропуская мимо ушей все остальное, поправил мужчина. – Попрошу не путать!

– Еще одно такое приключение, и разницы не будет, – проворчал Теобальд, сидя в кресле рядом с развалившемся на диване принцем. Сейчас они привычно попивали чай и напитки покрепче в гостиной в покоях Лучезара, где обычно и встречались. – Скажи мне, что ты такое сделал с амулетами, что они просто выгорели?

– А какие были варианты? – айытон пожал плечами. – Они уходили все дальше, местной дряни становилось все больше. Я отвлекал на себя внимание, а в ту ночь, когда полегли люди Бьёра Орроса, пришлось перейти грань, иначе девочка умерла бы, и все оказалось бы напрасным.

– Вот это тебя почти и добило, Аюн, – припечатал Теобальд, который как человек все прекрасно понимал, но как лекарь не одобрял и не желал слушать оправданий. – Тебе нельзя так близко находиться к землям Дартун! Ты хочешь стать обычным медведем?

– Что сделано, то сделано, – примирительно произнес Лучезар. – Девочку доставили куда нужно, а Аюнгард остался со своей дурной головой, спасибо, как я понимаю, Вечной Шаманке.

Айытон вздохнул.

– Она ушла, – тихо произнес он. – Я почувствовал это. Будто… она попрощалась со мной. Теперь мне точно пути на север нет… – в мужском голосе прозвучала такая тоска, что на миг замерли все, и только Теобальд не желал смиряться с таким небрежением к его лекарским рекомендациям:

– И хорошо. Меньше будет соблазнов. Пока был хоть один шанс, что ты не свихнешься окончательно, ты туда лез, будто медом намазано! Всё теперь. Доигрался. Я серьезно, Аюн. Еще одного раза ты не переживешь.

– Аюн, ты слышал Теобальда, – подтвердил принц. – И это мой приказ – ни шагу дальше северных крепостей. Тебе понятно? – и Лучезар держал взглядом медведя до тех пор, пока тот не пробурчал что-то вроде «Да понятно-понятно», возможно, даже добавив в конце нечто не слишком лицеприятное. Но наследник престола предпочел этого не заметить. Его друзьям позволялось многое, в том числе и потому, что им редко нужно было приказывать. Но иногда, увы, необходимо. Ради их же блага. – Ладно, – удовлетворился этим принц, – Рябинка, а что с теми заговорщиками, которые Златко Бэррина пытались задержать?

– А что с ними? – чародейка пожала покатыми плечами. – Начальник Тайной Службы целовал мне ручки за такой подарок – целый заговор на блюдечке, считай, ему преподнесла. Разматывают. Я уверена, ниточка потянется до твоего милого брата и его окружения, но, разумеется, их не тронут.

– Пусть хоть подергаются, – свел брови Лучезар. – Уже хорошо.

Но особого удовлетворения в его голосе не слышалось.

– О, Вирджиника, – встрепенулась Рябинка, – тебе господин Згейху – имелся в виду начальник Тайной Службы – привет передавал. Велел кланяться и попенять, что давно не заглядывала.

Белочка на плече у полуорка, который мирно потягивал белое сухое, сидя в огромном кресле рядом с чародейкой, встрепенулась, раздулась от гордости и что-то пропищала в ответ.