Елизавета Шумская - Олень, фея и камень [СИ litres]

– Думаете, камни нужно положить в эти углубления? – спросил Бэррин.

– Каждый в свой, – предположил Калли. – По форме.

Все немного помолчали.

– А это не даст силу камням вновь? – наконец спросила Ива.

– Не думаю, – покачал головой Златко. – Мы очень много сделали. Вряд ли это можно исправить одним, таким легким действием.

Отчего-то всем сразу вспомнилась разрушенная от действий Дэй пещера. И почти каждый подумал: «Да-а, такое легко не исправишь».

Друзья осторожно уложили камни в углубления – идеально подошли! Один – Грымов – в середине, остальные вокруг.

Стоило чародеям это сделать, как раздался какой-то скрежещущий звук, и плита, мертво, как казалось раньше, стоящая на скале, вдруг наклонилась, и все пять камней заскользили вниз, чтобы со всей высоты упасть в море. Ива дернулась было перехватить, но ее удержал Грым.

– Я думаю, так и надо, – успокоил девушку Златко.

На него воззрились возмущенные, требующие пояснений карие глаза.

– М-м-м… Возможно… Возможно…

– Возможно, они отправились искать свою историю, – задумчиво предположил Калли.

– И скоро снова станут нам угрожать?! – возмутилась Ива.

– Вряд ли скоро, – подхватил мысль друга Бэррин. – Ведь с момента, как белоглазые предали хозяев Нум-га, прошло много столетий.

– А во-вторых, – продолжил эльф, – может, новая история окажется добрее? Я уверен, что одно из слов, написанных на камнях изначально, было «предательство». Наши слова ведь намного лучше, как считаешь?

Такой улыбкой сражало наповал, и Ива невольно застыла, любуясь на нее.

– Мне нравится эта мысль, ушастый! – Грым хлопнул Калли по плечу так, что чуть не отправил следом за камнями. – Ну что, други, домой?

Спустя почти месяц после этих событий Златко купил у мальчишки-разносчика газету, которые в последнее время начал почитывать, и отправился забирать почту, о которой его предупредил привратник. Особенно много времени для праздного чтения у юных чародеев не было: приходилось усиленно нагонять программу, даже на зимние каникулы придется остаться, – но Бэррин ждал. Ждал, когда это затишье перед бурей закончится.

– Тебе письмо, – протянул он запечатанный конверт Калли и передал Грыму последнюю страницу, на которой по недавно вошедшей моде начали печатать авантюрные романы с продолжением в каждом новом выпуске. Тролль, обычно индифферентный к любой литературе, неожиданно прилюбил их. Вот и сейчас обрадовался:

– Наконец-то!

– А где девчонки?

– Клыкастая улетела размять крылья, а Ива что-то ваяет в своем колдовском покое.

Златко кивнул и, подняв шуша с кресла, уселся в него сам, пересадив зверька себе на колени. На какое-то время гостиная погрузилась в молчание. На третьем листе Бэррин наткнулся на заинтересовавшую его заметку. Неизвестный борзописец весьма живо расписывал, как бесчинствуют пираты. Вот, к примеру, флот клана Кошек уже месяц регулярно подвергается нападениям, да так, что оборотни подумывают отказаться от морских перевозок, что существенно ударит по их карману. Писака прозрачно намекал на какие-то еще неприятности, свалившиеся на главу Клана Кошек, но Бэррин так и не смог разгадать его пассажи.

– Калли, – осторожно позвал Златко, – а ты сказал Иве про Т`ьелха?

Ответом стало молчание. Бэррин повернул голову и поразился странному выражению лица друга. Светлый с совершенно непередаваемой миной на лице смотрел на письмо, которое Синекрылый не так давно ему лично передал.

«Мой дорогой Калли!

Не знаю, разобрался ли ты со своими делами или нет, но надеюсь, у тебя все хорошо. Несмотря на наш уговор, я решила не говорить с тобой по шару, а написать на адрес ниверситета. Я уверена, что ты сдержал бы слово – присоединиться ко мне, но уже не нужно.

Мы с Ульриком, как зовут того, кто стал моим пропуском в свободную жизнь, добрались до города, откуда он родом. Капитан выполнил свое обещание – довез меня и не стал подвозить моих охранников, будь они неладны. Это дало нам хорошую фору. Но они, как и другие люди моего несостоявшегося мужа, все еще ищут меня.

Что касается нас с Ульриком, мы нашли место, где жила его семья, их дом и, увы, кладбище, где они все похоронены. Слава богам, в разное время, и некоторым из них удалось дожить до старости. Кое-кто, как выяснилось, даже обзавелся потомками. Однако, как ты понимаешь, вид старых надгробий не мог удовлетворить моего спутника. Слишком сильны в нем воля к жизни и желание помогать тем, кто дорог.