Мара Вульф - Призраки лунного света [litres]

– Нет, его нет. Этого нам другие народы бы не простили. О нем позаботился Юмис.

Мы с Колламом молчали, хотя столько всего еще нужно было сказать.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил он.

Я осторожно пошевелила ногами. Шевелить большими пальцами мне уже было совсем легко. Я попыталась встать с кровати, но мне пришлось признать, что одной мне это сделать не удастся.

– Лекари ввели тебя в состояние искусственного сна на четыре дня, – пояснил он. – Твои ноги пострадали сильнее, чем я думал, а кожа была покрыта ожогами и красными рубцами.

Я удивленно подняла покрывало и рассмотрела свои руки и ноги. Кроме пары розовых полос, ничего не было видно.

– Ундины обожгли меня своими прикосновениями, – сказала я.

– Когда ты выздоровеешь, нас сразу же будут ждать во дворце, – сказал Коллам. – Я не единственный, кого интересует твоя история.

– Я уже могу ходить, – возразила я. – Но я все же с радостью останусь с тобой в кровати. Лучше всего навсегда, – сказала я.

– Отличная идея, – сказал Коллам, притягивая меня к себе. – И пусть все остальные подождут, – пробормотал он. После этого он поцеловал меня, и многие болезненные воспоминания в то же мгновение исчезли.

В дверь постучали. Коллам натянул одеяло мне до подбородка и сел на кровати.

– Войдите! – крикнул он.

На пороге стояла Рэйвен. Она виновато смотрела на меня.

Я не хотела слишком быстро прощать ей факт того, что они с Питером обманывали меня. С другой стороны, если бы они не сделали этого, я бы лежала на морском дне, раздавленная камнем. Может быть, это я должна перед ними извиниться. Я улыбнулась эльфийке.

Она с облегчением улыбнулась мне в ответ. Мой взгляд упал на крошечный визжащий конверт в ее руках.

Рэйвен подошла к кровати и села на край.

Из конверта, сделанного из ярких тканей, на меня глядели глаза Амии. Я сглотнула. Сначала они просто смотрели на меня, а потом маленькие губки растянулись в улыбке. Хоть я была готова плакать, я не могла ничего поделать и улыбнулась в ответ. Рэйвен протянула мне ребенка, и я взяла его на руки. Конверт был легким и теплым. Я осторожно отодвинула ткань у головки. Нежное личико обрамляли волосы лилового цвета.

Коллам с трепетом посмотрел на малышку, прежде чем прикоснуться к ее волосам.

– Лиловые волосы, – произнес очевидное он. – Она будет совершенно особенной в нашем народе.

– Амия назвала ее Лила, – сказала Рэйвен. – Она оставила ее с женой Юмиса, когда Миро отправился на войну. Амия не хотела бросать его одного. Лучше бы она там и оставалась.

Я сердито посмотрела на нее.

– Тогда Миро был бы мертв.

Рэйвен прикусила губу.

– Извините, – тихо сказала она.

Я снова посмотрела на Лилу и погладила ее кожу, сияющую, словно самый дорогой фарфор. Еще никогда в жизни я не видела ничего более прекрасного.

– Юмис принес ее сюда. Вы же ее крестные, – пояснила Рэйвен. – Мы подумали: пусть она побудет с вами, пока Миро не может о ней заботиться.

Я покрутила кольцо на своем пальце. То самое, которое я получила в день соединения Миро и Амии. С ним я дала обещание, что буду заботиться об Амии, Миро и их детях, что всегда буду рядом. Амию я подвела. Мысли кружились в моей голове. Если бы я только бросила этот кинжал раньше. Если бы я не ждала этого момента так долго, все было бы совершенно иначе. Тогда Элин не убил бы свою сестру, а ундины бы раньше покинули его тело.

Я начала трястись, и Рэйвен испуганно забрала малышку из моих рук. Я обняла себя руками и прислонилась к Колламу.

– Эмма, что случилось? – он взял мое лицо в ладони. – Посмотри на меня! – требовал он.

– Это я виновата, – прошептала я. – Я виновата в том, что Амия погибла. Я слишком долго не решалась.

– Это неправда, Эмма. Ты и думать об этом не должна. Слышишь? Никто не виноват. Мы даже Элина винить не можем. Амия бы этого точно не хотела. Виноваты во всем этом только ундины, – Коллам обнял меня и покачал в руках, чтобы успокоить. – Если бы ты не была такой храброй и не была готова пожертвовать своей жизнью ради всех нас, мы бы проиграли эту битву. Они бы победили и захватили наши тела. Мы никогда не сможем отплатить тебе за это. Смерть Амии… – он замолчал, прежде чем произнести следующие слова. – Это была судьба.

Я понимала, что Коллам в чем-то прав. Я понимала это своей головой. Но мое сердце считало иначе. Надо было мне ее спасти. Ради себя, ради Миро и, прежде всего, ради Лилы. Теперь малышка никогда не узнает, какой потрясающей была ее мать.