Дмитрий Силлов - Закон Чернобыля [litres]

Но сейчас она вновь стояла передо мной, еще более красивая и соблазнительная, чем раньше. Ее словно дополнительно отретушировал гениальный пластический хирург, сделав из красавицы совершенство, от которого невозможно было отвести взгляда – плотоядного, как у голодного тираннозавра, увидевшего умопомрачительно-соблазнительную кучу свежего мяса.

– Неплохо кувыркаешься, – произнесла она, скривив полные губы в усмешке. – Помнишь меня?

– Тебя трудно забыть, Касси, – внезапно севшим хриплым голосом произнес я. – Признаться, я думал, что убил тебя тогда…

– Мужчины всегда убивают то, что любят, – рассмеялась она. – Так что ты не оригинален. Ведь ты любил меня, Снайпер, не так ли?

Я не знал, что ответить.

Я просто растерялся…

Там, за бронированными створками, я был готов встретить что угодно – пулеметный расчет, стаю мутантов, прирученных Захаровым, взвод кибов с пушками Гаусса, получивших приказ прожарить меня с кровью, словно говяжий стейк…

Но увидеть здесь ту, кого убил собственными руками и кого – чего уж тут скрывать – желал не душой, но телом однозначно. Ту, что порой являлась в беспокойных снах, обнимая меня холодными руками и шепча: «Ну признай, нам же было хорошо вместе…»

Короче, пока я стоял, разинув варежку и придумывая, что ответить, она шла ко мне вальяжной походкой, на ходу небрежно расстегивая пуговицы камуфляжа, сверху вниз, одну за другой, и невозможно было от этого зрелища отвести взгляд, прикованный к следующей пуговице, которую она теребила холеными пальцами, дразня и не торопясь расстегивать…

Между нами оставалось два шага, когда она свободной рукой неторопливо отвела ствол моего автомата в сторону – а с ноги вдруг резко ударила меня в пах!

Била она страшно, «на вынос», словно ногой хотела разрубить меня надвое и достать берцем до подбородка. Такой удар разносит к чертям гениталии, ломает лобковую кость, рвет нижние отделы кишечника. Секретные методички войск специального назначения рекомендуют после этого удара рубануть согнувшегося от боли противника предплечьем сверху вниз по шее на манер гильотины, а после схватить голову врага и, рванув ее вниз, расколоть об пол, словно гнилой орех. Обычно этой комбинации вполне достаточно, чтобы противник больше не поднялся с того пола. Никогда. Разве только в виде зомби, если дело происходит в Зоне отчуждения.

Но я каким-то чудом успел среагировать и подставить под удар деревянный приклад автомата!

Раздался треск – и половина расколотого приклада отлетела в сторону, а в меня уже летел второй удар, кулаком в лицо, который я еле успел отбить.

Бросив искалеченный автомат, я защищался от града ударов, мысленно отмечая про себя, что никакая девушка не умеет бить с такой силой и скоростью. Да и вряд ли даже хорошо тренированный мужик сможет повторить подобное.

Я в рукопашном бое не новичок, но впервые видел, что можно молотить руками и ногами словно из пулемета. Какой там до «Бритвы» дотянуться, какой там контратаковать – только успевай прикрывать жизненно важные точки, в которые Касси и метила…

Касси ли?

Понимание, что это не она, пришло после десятка мощных плюх, которые я чудом, на рефлексах смог отбить. Касси при жизни была девушкой, пусть тренированной, умеющей эффективно убивать, но все-таки человеком. А сейчас меня пыталось превратить в фарш что-то совершенно иное, дерущееся круче любого мужика. Очень похожее на мою любовницу – но точно не она.

Впрочем, особых преимуществ мне это знание не дало. Зато я осознал другое – еще несколько секунд такой молотилки, и я точно пропущу один из ударов. И это будет конец, так как следом посыплются другие, от которых я уже не смогу защититься…

Решение пришло спонтанно, как это всегда бывает в скоротечном бою. Я просто ринулся вперед, прямо на удар в лицо, понимая, что на встречном броске не успею его заблокировать. Лишь голову слегка отклонить смог, потому кулак Касси не разнес мне нижнюю челюсть на фрагменты, а лишь съездил по зубам, отчего мой рот тут же наполнился кровью, хлынувшей из травмированной губы.

И это было хорошо!

От вкуса крови я зверею. Адреналин шибает в голову словно молотом, отбивая напрочь мысли, чувства, эмоции, все, что отличает нас от животных. Остается лишь инстинкт выживания, суть которого можно обозначить одним коротким предложением – или ты, или тебя!

Я сшиб Касси массой, сбил с ног, повалил, даже ударил пару раз в нереально красивое лицо – но все было тщетно. Я словно по каучуковому мячу долбил. Странное ощущение, ирреальное. Глазами видишь, что человека бьешь, а толку ноль. Точеный нос вроде вмялся в череп – и тут же вернулся назад точно таким же, каким был, даже капли крови из ноздри не брызнуло!