Дмитрий Силлов - Закон Чернобыля [litres]

Они лежали в густой и высокой траве на краю большой низины, напоминавшей громадную воронку от авиабомбы. На дне низины раскинулось болото, которое лишь с большой натяжкой можно было назвать озером. А в центре этого болота дымились развалины некогда грандиозного здания.

Впрочем, оно было уничтожено не полностью. Там, под бетонными глыбами явственно виднелось что-то похожее на большой дот без амбразур, но с мощной бронированной дверью, перед которой толпились люди в военной форме, пытаясь ее вскрыть. Мерзко визжала болгарка, сыпались искры, но даже отсюда было видно, что толку от всего этого немного.

– Ни хрена у них не выйдет, – сказала Дана. – Если Захаров не захочет, чтоб эта дверь открылась, она и не откроется. По слухам, у него есть такие артефакты, каких никто в Зоне даже не видел. И прокачать ими всю эту стальную хреновину так, чтоб ее даже атомный взрыв не взял, ему раз плюнуть.

Словно в подтверждение ее слов раздался звук, будто струна лопнула, и солдатика с болгаркой отбросило назад. Томпсон поднес к глазам бинокль, пригляделся. Понятно. Диск болгарки лопнул, и осколок вошел служивому точно между глаз, глубоко пробив череп.

– Минус один, – скучно произнесла девушка. – Посмотрим, что Захаров приготовил для остальных вояк. Или они для него.

Видимо, неудачное вскрытие входа в ДОТ вывело из себя командира военных. Он растолкал подчиненных, вытащил из контейнера на поясе нечто слабо светящееся, чем и дотронулся до двери. Томпсон видел в бинокль, как металл расплавился и потек под действием предмета в руке военного, как разваливается пластилин, до которого дотронулись раскаленным гвоздем.

– Дай глянуть, че они там придумали, – попросила девушка. И, посмотрев в бинокль, протянутый Джеком, присвистнула: – Надо же. Их главный даже «автогена» не пожалел. Видать, очень им нужно то, что Захаров прячет в своем бункере.

– Автогена? – не понял Томпсон.

– Артефакт такой, – пояснила девушка. – Довольно недешевый. Правда, бугор вояк, наверно, не в курсе, что теперь у него рука за сутки высохнет как минимум до локтя, будет как обугленная веточка – отломи да выбрось. Или сам к вечеру полностью в мумию превратится, если минут пять поработает. «Автоген» при взаимодействии с металлом энергию жрет немерено, поэтому знающие сталкеры, у которых лишних рук нет, его тупо к автомобильному аккумулятору подсоединяют. Ну, или, на худой конец, «отмычку» посылают дверки вскрывать. «Автоген» на Большой земле ушлые зэки очень ценят. И сейф вскрыт, и с напарником, который его распаковывал, делиться не надо…

Пока девушка говорила, а Томпсон переваривал услышанное, командир военных закончил свое дело. В бронированной двери на месте предполагаемого замка зияла изрядная дыра, за которую с двух сторон по команде главного ухватились двое солдат. Напряглись, потянули… Дверь поддалась, открыв черный проем входа, – и следом раздался резкий хлопок. Из бункера прямо на толпу военных повалил ядовито-желтый дым, на несколько мгновений полностью скрывший людей.

– Что это? – недоуменно произнесла девушка. – Никогда раньше такого не видела.

Томпсон забрал у нее бинокль, присмотрелся.

– Похоже на Lost, – сказал он.

– Что? – не поняла Дана.

– Как это по-русски… – пробормотал Джек. – Газ из горчицы?

– Твою ж душу, – негромко проговорила девушка. – Иприт, горчичный газ. Но он же вроде запрещен во всем мире.

– Это Зона, – вздохнул Томпсон. – Ты сама говорить – здесь не работать человеческий законы.

Словно в подтверждение его слов из желтого облака начали вываливаться военные. Джек хорошо видел в мощный бинокль, что с ними стало.

Лица и руки людей покрывали огромные нарывы, которые лопались, когда несчастные пытались дотронуться до них руками, – и из образовавшихся язв немедленно начинал хлестать гной вперемешку с кровью. Правда, те, кто выбрался из зоны поражения, бежать уже не могли – пройдя несколько шагов, они падали на землю. Некоторые пытались ползти, но уже понятно было, что это не попытка спастись, а агония.

– Это не Lost, – покачал головой Томпсон. – Он не настолько эффективностный.

– Эффективный, – машинально поправила его Дана. – С Захарова станется. Он свое такое изобретет, что мама не горюй.

А между тем желтое облако стремительно рассеивалось, открывая страшную картину. Перед входом в бункер лежали люди – еще несколько минут назад здоровые, сильные, готовые выполнить любое задание своего командира. Теперь же это были просто несчастные жертвы гениального ученого, умирающие плохо и больно…