Эль Косимано - Хаос времён года [litres]

– Почему ты не хочешь пользоваться тренажером? – спрашиваю я, прислоняясь бедром к беговой дорожке.

– Потому что… – Джек проводит рукой по слипшимся от пота волосам, падающим на глаза острыми прядями, и отходит от меня. – Он вызывает у меня клаустрофобию.

– Он же стоит перед окном!

– Мне нравится бегать на свежем воздухе. Это совершенно безопасно. Не хочу все время зависеть от электронных устройств.

Я постукиваю себя по уху, где обычно находится передатчик. Джек заставляет меня надевать его всякий раз, как я покидаю виллу.

– А ты случайно не кривишь душой?

Он качает головой, беззвучно усмехаясь и упирая руки в бока, неторопливо подходит ко мне и обнимает за талию.

– Это я твой куратор, а не наоборот.

Я отклоняюсь назад, приподнимая бровь.

– Да? Ну, в таком случае, может, и мне не требуется подстраховка.

Губы Джека преследуют мои и с улыбкой крадут еще один поцелуй.

– Очень жаль. Ты сделала свой выбор и застряла со мной.

Я обнимаю его за шею.

– Я никогда не пожалею об этом.

Тогда, истекая кровью у замерзшего озера, Джек был почти мертв, а мне предложили спасти одного человека, чтобы он стал моим куратором и защитником до конца моей бессмертной жизни. Смотреть, как он умирает, было невероятно мучительно, и я не собираюсь терять его снова.

– Пожалуйста, пользуйся беговой дорожкой, – настаиваю я, взъерошивая кончики его влажных волос. Потом приподнимаюсь на цыпочки, чтобы чмокнуть в щеку перед уходом. – Или дождись моего возвращения домой, и я составлю тебе компанию.

– Передатчик надеть не забудь! – кричит он мне вслед.

– У меня есть сотовый, – бросаю я через плечо.

– Флёр?

– Я знаю!

Мой голос разносится по веранде, когда я шагаю в нашу спальню. Я ненавижу это чертово устройство слежения, вероятно, по той же причине, по которой Джек ненавидит беговую дорожку – они слишком напоминают нам о жизни, которую мы хотим позабыть. Но, как постоянно твердит Джек, сигнал сотового трудно засечь с какой-либо степенью точности, кроме того, трубка занимает руки, которые должны оставаться свободными для борьбы. Вообще-то, он прав: передатчик – единственный надежный способ отследить меня, когда я нахожусь вне дома. Поэтому, раз это так много значит для Джека – а я ненавижу заставлять его волноваться, – я заправляю маячок за ухо, прежде чем надеть сандалии и собрать учебники для занятий. Закидывая рюкзак на плечо, замечаю во дворе какое-то движение.

Через окно, расположенное с противоположной стороны веранды, я вижу, как Джек берет свои кроссовки и выключает свет.

С кроссовками в руках я шагаю по длинному просторному коридору виллы с развешанными на стенах картинами Флёр, направляясь в свой кабинет. По дороге захожу на кухню и, найдя там оставленную для меня Флёр булочку с корицей, принимаюсь ее уплетать, а сойки поднимают пронзительный крик, ожидая крошек, которые она всегда рассыпает с балкона во время еды. Даже ветви джакаранды, кажется, тянутся к вилле, стремясь к Флёр и ее магии земли, как будто она их солнце.

Прислонившись бедром к разделочному столу, я провожу пальцем по лужице застывшей глазури, оставшейся на тарелке. К донышку приклеена бумажка, и я слизываю с пальцев остатки сахара, стараясь не оставлять сладких отпечатков, когда вытаскиваю из-под ободка вырванную из журнала страницу. Это реклама с глянцевой цветной фотографией уличного пейзажа в Амстердаме: мечтательная парочка на мосту и окутывающее их обещание целой недели романтики. Написанная от руки дата обведена сердечком – 11 марта, день, когда Флёр согласилась сбежать со мной и который считает нашей официальной годовщиной.

С помощью магнита я прикрепляю объявление о круизе на речном пароходе к холодильнику рядом с другими: железнодорожная экскурсия по Канадским Скалистым горам, пеший поход по Чили, гастрономические туры по Италии и Греции. Теперь, когда мы свободны от Обсерватории, Флёр хочет посмотреть мир. Она мечтает побывать везде, и я ей это пообещал. Поскольку я ее куратор, моей приоритетной задачей является обеспечение ее безопасности. Уютно устроившись в Куэрнаваке, городе вечной весны, на нашей окруженной садом вилле, оснащенной самой современной системой безопасности, на усовершенствование которой я потратил больше года, я могу без труда исполнять свои функции.

Но там, в большом мире?

Мы сюда-то едва пережили путешествие! Чтобы добраться в Мексику, потребовалось целых восемь человек – четыре Времени года, каждый со своей магией, и четыре куратора, прикрывающих нам спины. По пути мы теряли друзей и союзников, частички самих себя, и все изменились – а я больше всех.