Роман Соловьев - Чужемирцы

— Знаете, Инна Витальевна… я взглянул на результаты исследований и осмотрев этого молодого человека, скажу только одно — он абсолютно здоров. Возможно, во время падения и ушиба, что-то действительно спровоцировало его нервную систему и вызвало амнезию. Думаю были временно повреждены определенные участки коры головного мозга, отвечающие за память и когнитивные способности… встречались иногда такие случаи в моей практике. Тем более, как я понял, он военный-артиллерист. А у этого брата зачастую бывают подобные нервные потрясения…

— Что вы посоветуете, Семен Аркадьевич? — спросила Инна Витальевна.

— Я считаю, пациенту нужно просто отдохнуть и успокоиться. Память сама постепенно восстановится. Ну и еще, пропишите, пожалуй, курс ноотропных препаратов. Держать парня в больнице я не вижу смысла, дома ему будет даже легче пойти на поправку. Тем более, как говорится — порой даже родные стены помогают…

— Так я могу идти домой? — поинтересовался Рэй.

— Но только с одним условием, молодой человек, — улыбнулся профессор, — месяц, пока будете принимать ноотропы — никакого алкоголя. Вы курите?

— Нет.

— Это хорошо. И телевизор старайтесь поменьше смотреть. Тем более там сейчас исключительно всякую чушь показывают…

Командор понял, что старик-лекарь говорит о стеклянном квадрате с быстро меняющимися картинками.

— А я этот телевизор никогда в жизни и не смотрел… — пожал плечами Рэй.

— Вот и славненько… — кивнул профессор и обернулся к заведующей. — Завтра я рекомендую вам выписать парня из больницы. На домашнее лечение. Но через три-четыре дня пусть обязательно придет на консультацию…

Инна Витальевна отвела командора обратно в палату:

— Отдыхайте пока, Сергей. Сами слышали, что профессор сказал…

— Я никогда не сплю днем, — улыбнулся Рэй. — Может отпустите меня из вашей лечебницы, лично я тоже считаю себя абсолютно здоровым…

— А память? Она же пока не вернулась к вам… Вы же так ничего и не вспомнили?

— Почему же… Я старший лейтенант Сергей Рябцев. Служу в четыреста тридцать девятой гвардейской бригаде реактивной артиллерии. Командиром взвода.

Юлия Михайловна улыбнулась и приоткрыла двери палаты:

— Вот видите. Больничный режим явно пошел на пользу. Сейчас я позвоню вашей супруге и утром она приедет за вами…

Владимир улыбнулся, когда вошел командор:

— Ну так как, Серега? Что сказал Светила отечественной медицины?

— Завтра меня выписывают. Сказали, что дома родные стены помогают…

— Это точно… — кивнул Владимир. — Месяцок еще точно поваляешься, только бы восстановился…

— Владимир, сейчас в мире происходят какие-нибудь войны?

Сосед удивленно взглянул на командора:

— Конечно. Сколько существует человечество — столько и воюет между собой. А почему ты спрашиваешь?

— Думаю не дело ратному человеку нежится на кровати. Отдых— благодать для стариков и беременных женщин. Наше дело — сталь и свинец.

— Похоже у тебя, Рябцев, и впрямь в башке серьезно переклинило. Не помню я, чтобы ты раньше так рвался на войну… Ты лучше месяц спокойно дома отлежись, а то я краем уха слышал, комбриг Кузнецов с Демяшиным собирают команду в Сирию…

— На войну?

— В качестве военных экспертов. Но сам понимаешь, там всякое может случится…

— А кто воюет в этой стране?

— Да хрен его знает… Местные между собой. Одни недовольны президентом Асадом, другие его поддерживают. И у америкосов, и у наших, тоже там свой интерес. А вообще на Ближнем Востоке всегда войны… регион такой неспокойный…

Рэй прилег на кровать, вспоминая, как после первого боя оставшиеся в живых новобранцы добирались до лагеря Имперской армии.

Парни соорудили из деревянных шестов носилки и по очереди несли двоих тяжелораненых до реки. На берегу они собрали из бревен плот. Храат, белокурый южанин из Лагоса, постоянно стонал от полученной страшной раны в живот. Не помогали даже постоянные перевязки. Когда грузились на плот, Храат неожиданно замолк и Рэй понял, что они только что потеряли еще одного боевого товарища. Тело Храата обложили хворостом и подожги. Рэй с сожалением думал, что возле Песчаного кургана остались еще сотни тел убитых товарищей, на растерзание хищников и степных стервятников, которых так и не удалось предать погребальному огню. Варвары встали лагерем совсем недалеко от места побоища, и семерым новобранцам чудом удалось уйти.

Манус, северянин с красным обветренным лицом, толкнул Рэя в плечо: