Стелла Так - Игра с судьбой [litres]

– Нужно ли мне это знать?

– Мне пришлось надуть ему на ногу! Будто я неразумное животное.

– Но ты и есть животное, Карс, – напомнила я ему.

Слово неразумное я опустила.

– Кто это так думает? – брюзжал кот, но по-прежнему отказывался спускаться с моего живота.

Он слегка выпустил когти и вонзил их в мою футболку. С тех пор как я, смертельно усталая, упала в постель, кот не отходил от меня и все время ругал. Я ведь доставила ему такое большое беспокойство!

– Не думай, что я еще раз спасу твою тощую задницу, если ты заблудишься. Я же не…

– Карс, – прервала я его, повысив голос.

– Что?

– Спасибо, – прошептала я и нежно поцеловала его в макушку.

Карс замурлыкал и дернул хвостом.

– Ну ладно. Боже мой, люди такие сентиментальные.

Я только фыркнула, уставившись в потолок комнаты и продолжая поглаживать кота. Мы молчали так долго, что я уже подумала, он заснул, но вскоре он посмотрел на меня бодрым ясным взором.

– Скажи-ка, Карс, что ты знаешь о Джексоне Сент-Беррингтоне?

– Не слишком много… – Он с любопытством сузил глаза. – Почему тебя интересует Черный Король? Не должна ли ты в первую очередь интересоваться Белым?

– Нет. Винсент не из тех, кто может стать для меня опасным.

– Ты уверена в этом? – Затаив дыхание, кот смотрел на меня.

– Да ладно, давай, что ты знаешь о Джеке?

– Хм… – промурлыкал Карс. Его уши зашевелились. – Дай мне подумать. Его мать была сестрой нынешнего директора Сент-Беррингтона.

– Была?

– Она умерла.

– О, – сказала я, стараясь не обращать внимания на возникшее в сердце острое чувство жалости. Мне нельзя испытывать жалость. Только не в отношении него .

– А его отец?

– Непонятно кто. Джексон… как это называется… бастард?

– По-моему, это слово уже давно не употребляется, Карс.

– Во всяком случае, его отец живет где-то в квартале Каджун в Луизиане. А Джек вырос здесь, в Сент-Беррингтоне, у своей тети. Черная Королева – его кузина.

– Хм. – Я наклонила голову и нахмурилась. – Что именно может Черный Король?

Карс усмехнулся.

– По-моему, ездить на мотоцикле. Я видел пару раз, когда он трясся на этой штуковине, проезжая через лес.

Я закатила глаза.

– Карс! Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду!

– Тогда пошевели мозгами, человечек, – сказал Карс и весь распушился. – Он прямой потомок семьи Сент-Беррингтон. Его пра-пра-пра-кто-знает-кто была Мадлен Сент-Беррингтон. Так в чем же может заключаться его способность? – Кот выжидающе смотрел на меня, пока я не догадалась.

– Он может накладывать проклятия ? Его способность – колдовство ? – В моем желудке явственно нарастало неприятное ощущение. – Откуда у Сент-Беррингтонов такие способности? Я имею в виду, это же не все могут делать, не так ли?

– Правда, это не обычное дело, – мурлыкнул Карс. – Якобы у Сент-Беррингтонов есть такая сила, потому что Мадлен заключила пакт с дьяволом. Но все это только слухи.

– Черт! Карс… как ты думаешь, Джексон наложил на меня сегодня проклятие? – спросила я в легкой панике.

Карс закатил глаза и наконец покинул мой живот.

– Не будь смешной, Элис. Если Джексон Сент-Беррингтон заколдует тебя, ты обязательно это заметишь.

Кот подошел к слегка приоткрытому окну.

– Что ты собираешься делать?

– Пойти украсть тунца, что же еще?

И с этим он ушел, оставив меня в покое.

Потребовалось довольно много времени, пока я не заснула. Беспокойно ворочаясь с боку на бок, я вдруг услышала голоса: женский смех, затем низкий мужской, за которым последовал топот тяжелых лошадиных копыт. Когда я посмотрела вниз, то увидела, что мои пальцы обхватили кожаные поводья. Зеленые заросли проносились мимо меня так стремительно, что несколько листьев застряли в моей высокой прическе. Конь фыркнул, напряг мышцы и перепрыгнул через поваленный ствол дерева.

Смеясь, я повернула голову и увидела его . Светлые волосы блестели на солнце, а глаза светились ярче, чем небо над нами. Птицы пели только для нас в тот день. Я не могла вспомнить, чтобы когда-либо была так счастлива. Я чувствовала себя так беззаботно. Так свободно.

Наши взгляды встретились, он щелкнул языком, и его лошадь рванулась вперед, обогнав мою и отрезав мне путь. Моя черная кобыла уклонилась от его белой лошади, я туго натянула поводья. Мы остановились. Наше хриплое дыхание было таким же яростным, как и у лошадей.

– Ну что, сдаешься? – спросила я, задыхаясь.

Он улыбнулся и подъехал так близко, что наши бедра соприкоснулись. Я вздрогнула и крепче сжала поводья.