Фрауке Шойнеманн - Генри Смарт, пицца и магические сокровища [litres]

Госпожа Вердан-Димитровски встаёт и подходит ко мне. Только сейчас я замечаю, что она, видимо, значительно моложе своей сестры, госпожи Урдман. У неё густые светлые волосы с лёгкой рыжиной, вокруг глаз морщинки от частого смеха. Думаю, она примерно одного возраста с моей учительницей истории миссис Спайкс, к сорокалетию которой мы в прошлом году подготовили маленький спектакль. Очень странно, ведь до этой минуты я мог бы поклясться, что госпожа Вердан-Димитровски дама почтенного возраста. Но, вероятно, я просто никогда как следует не приглядывался.

– Привет, Генри! – Она ласково улыбается мне. – Я рада, что Хильда привела тебя к нам. С гостями ужинать как-то веселее. – Повернувшись к столу, она указывает на пустое место рядом с госпожой Скульдмёллер. – Садись рядом с моей сестрой.

– Большое спасибо, госпожа Вердан-Димитровски, – учтиво отвечаю я.

– Ах, называй меня просто Вера! – откликается она, направляясь к столу.

Я иду следом. Там меня ожидает следующий сюрприз – и я чуть не теряю дар речи: госпожа Скульдмёллер тоже не такая старая, как я думал. Она гораздо моложе. То есть НАМНОГО моложе. Если быть точным, она вряд ли старше, чем студентка. Или старшеклассница. Каштановые волосы до подбородка, ни единой морщинки, на ней джинсы и футболка – несомненно, госпоже Скульдмёллер самое большее двадцать с небольшим. Вот только как такое может быть? Мне что, срочно нужны очки?!

Она протягивает мне руку, я, совершенно обалдев, отвечаю на её рукопожатие.

– Привет, круто, что ты пришёл! Ты непременно должен мне всё рассказать о Новом Свете. Я ведь очень любопытна! – Она смеётся.

Новый Свет ? Такого выражения я ещё ни разу не слышал. Из уроков истории я, конечно, знаю, что в Европе так раньше называли Америку, но ведь в наши дни никто так не говорит. Я потихоньку начинаю размышлять, не случилось ли у меня сегодня днём от падения на голову сотрясения мозга и не по этой ли причине мне всё видится таким странным.

Хильда тоже подходит к столу и ставит на столешницу две подставки:

– Так, через две минуты всё будет готово! Фирменное блюдо тёти Урди – жаркое из кабана!

Вечер становится чертовски весёлым. Еда обалденно вкусная – я уплетаю минимум три порции, хотя никогда прежде не ел мяса кабана и вообще с большой осторожностью отношусь ко всему новому. Госпожа Урдман рассказывает истории давно минувших дней, да так увлекательно, словно сама при этом присутствовала. Вера много смеётся и, кажется, необъяснимым образом очень хорошо меня знает. Во всяком случае, то, что ей известны некоторые обстоятельства, меня поражает, к тому же она, похоже, что-то пронюхала и о посещении верзилы. Ну ладно, возможно, об этом ей рассказала Хильда. Вера упоминает о «Папиной пицце» и о том, что я бы очень удивился, если бы познакомился с папой. Но прежде чем я успеваю переспросить, Хильда, тётушка Урди и госпожа Скульдмёллер многозначительно смотрят на неё, и она меняет тему.

Госпожа Скульдмёллер хочет, чтобы я называл её «Скалли». Она как-то смотрела по телевизору один американский детективный сериал, в котором героиню – агента ФБР – звали Скалли, и та ей очень понравилась. Судя по всему, она считает Америку крутой страной. И вообще она очень любопытна и хочет знать всё о моей жизни в Сан-Франциско. Поэтому я немного рассказываю ей о школе и о нашем с папой житье-бытье.

– Ну да, там действительно здорово, – в конце концов говорю я. – То есть я хочу сказать, что Германия, конечно, тоже классная, но… – я чуть медлю, – всё же я с радостью в сентябре вернусь домой.

Скалли разглядывает меня, а затем, улыбаясь, качает головой:

– В сентябре? О нет! В сентябре ни в коем случае.

Я смотрю на неё во все глаза. Что это она сейчас имеет в виду? Я собираюсь её об этом спросить, но в эту минуту в дверь стучат. В кухню просовывает голову папа:

– Привет! Вот ты где!

Я бросаю взгляд на часы. Уже половина первого ночи – быть этого не может! Мне казалось, что я здесь не больше часа.

– Добрый вечер, господин Смарт! – здоровается с ним госпожа Урдман.

– Да, и вам тоже добрый вечер! Или лучше: доброй ночи. Я просто искал Генри. Думал, он уже давно в постели, но, похоже, ему здесь нравится.

– Да, нам было очень весело, – подтверждает Вера. – Но теперь, вероятно, и правда пора в кровать – да, Хильда?

Та закатывает глаза, но ничего не говорит. Я встаю из-за стола и иду к папе.

– Вечер был действительно замечательный! И удивительно вкусная еда! – благодарю я хозяек и вслед за папой выхожу в коридор. Лишь на лестнице, ведущей к нашим комнатам, я замечаю, что на самом деле ужасно устал. Неудивительно: день-то был полон переживаний.