Иннокентий Белов - Слесарь [СИ]

Грита с музыкантом начали выступление, спели пару песен, получив признание мастерства от немногих оставшихся гостей аплодисментами и стуком кружек по столу, от пьяной четверки.

Едва спела певица все свои песни перед перерывом, как один из дворян подскочил к девушке. Сдернул ее со сцены с диким ревом и, закинув на плечо, потащил к лестнице. Остальные с восторгом оценили его намерения и стали придерживать бешено вырывавшуюся девушку. Попытавшимся вмешаться горожанам пригрозили кинжалами, тем пришлось остаться на местах.

Грита смогла все же соскочить с плеча и располосовать негодяю лицо, за что была отправлена в глубокое забытье легким, с виду, ударом.

Тут вмешался изготовившийся музыкант, подхватил кочергу у камина. Снес с ног оказавшегося последним благородного, приложив его по голове. Тот с грохотом упал и двое дворян бросились на обидчика. Размахивая кинжалами, понося его площадной бранью за то, что, поднял руку на баронета Фольвио и оскорбил его смертельно. Несмотря, что были они абсолютно пьяны, действия негодяев от этого не стали менее искусными. Один легко парировал новый замах кочергой бедолаги, а второй так же легко пробил бок музыканту. Первый при этом не остановился и обратным движением вспорол живот бедняги от паха до шеи. Музыкант упал на пол трактира и его внутренности перемешались с кровью, текшей из головы лежащего дворянина. Умер он не сразу, видно, убийцы хотели насладиться его мучениями и больше Музыканта не трогали. Четвертый подонок уже уволок девушку наверх, с трудом поднимаясь по лестнице, и тащя ее за волосы.

Тут появились новые действующие лица — прибыла Стража в большом количестве, уже с арбалетами взведенными. Увидев музыканта на полу, долго уговаривать сдаться не стали. Тем более, что оставшиеся в зале дворяне не смутились, пообещали друг другу резать стражу до последнего придурка. И даже заключили пари друг с другом, кто больше этих болванов настругает. Пропели арбалеты, каждый из молодых дворян словил по два — три болта в упор. Несмотря на все пьяную удаль, этого они не смогли пережить и упали, где стояли. После этого — позвали лекаря, и половина стражи рванула наверх, куда указали свидетели произошедшего.

Дверь в номер была не закрыта, Грита не успела пострадать, хотя половина лица у нее сразу опухла. Подонка стащили с нее, по пьяни справиться с сложными крючками на платье он не успел. Был он оглушен, связан и брошен на пол, в кровь своих же приятелей.

Потом долго прибывшие стражники восстанавливали произошедшее и опрашивали свидетелей. Неудавшийся насильник пришел в себя и страшными карами грозил трактиру, жителям и всему городу за такое поругание фамильной чести, пока ему не забили в рот половую тряпку. Дружок его так и не пришел в себя после удара музыканта, его унесли первым, в сопровождении лекаря, в лазарет, где собирались попробовать привести в чувство. Он такого сильно подсудного не успел сотворить. Только угрожал кинжалом почтенным жителям свободного города. Наоборот — сам пострадал, и мог рассчитывать на легкий приговор в суде.

Если, конечно, выживет. Очень уж лечить его никто не собирался.

Неудавшегося насильника увезли в телеге в Караулку вместе с телами приятелей и телом Музыканта. Приведенные в зал дворяне, присматривавшие за молодежью, вовсю оплакивали убитых, и так же грозили страшными последствиями Астору и его жителям. Их вежливо выслушали и обоих повели под замок, для дальнейшего разбирательства. Срок на каторге светил и им самим., они свободой отвечали за своих подопечных.

Прислуга всю ночь скоблила и затирала полы от крови и кишок. Все постояльцы съехали рано утром, не желая оставаться в месте, пропахшем смертью. Остались только мы с Кросом, счастливо проспавшие в номере все это веселье. И еще певица, получившая серьезное сотрясение мозга и пребывавшая в полном бессилии, моральном и физическом, после смерти Музыканта.

Мы с Кросом все же позавтракали, сев подальше от пятен на полу, выпили по пару кружек пива. Нам предложили еще по порции омлета, приготовленного с большим излишком.

Сам хозяин, мрачнее тучи, подошел к нам и учтиво предложил остаться пока в трактире. Всего за полцены, по полтора серебра с человека, за полный пансион, с завтраком, обедом и ужином. То есть более, чем в два раза дешевле, чем я заплатил до этого. Похоже, ему некуда было девать продукты перед закрытием.

Мы с Кросом пообещали подумать, пока уничтожали омлет и пиво.