Александр Рудазов - Паргоронские байки. Том 4 [СИ]

– Нет. И не расскажу никогда. Пусть и дальше думает, что он сын грязного козла.

– Боишься, что пойдет выручать папашу из Хиарда?

– Выручать?.. Скорее уж заколоть. Клюзерштатен вовсе не счастлив, что родился… таким. Да и отец его убить пытался, если помнишь.

– Может, и к лучшему бы, – пожал плечами Дегатти.

– Многое в истории нескольких миров пошло бы иначе, если бы Кефринекс тогда не дал Эсветаллиле подержать малыша, – согласился Янгфанхофен.

Бельзедор хмыкнул и тоже подпер ладонью щеку. Глядя на Паргоронского Корчмаря с каким-то даже сочувствием, он протянул:

– Да, Янгфанхофен… ничего себе тебя надирало об этом рассказать… Нет ли еще каких-нибудь тайн, какими ты хотел бы с нами поделиться?

– Есть, конечно, – с готовностью ответил Янгфанхофен. – Я знаю множество историй о событиях, которые мы держим в глубокой тайне.

– Можно ли называть глубокой тайну, которую знает Янгфанхофен? – фыркнул Дегатти.

– Так я же вам по секрету. Никому не рассказывайте.

– Коне-ечно!..

– Я серьезно. Я с вами уже стольким за эти дни поделился, что если хоть что-то растреплете – приду и заберу ваши души.

Дегатти моргнул, невольно отодвинулся и недоверчиво уставился на Паргоронского Корчмаря. Его слова могли бы показаться шуткой…. только он не смеялся, не улыбался. Его глаза светились в уютной полутьме малого зала… и атмосфера стала зловещей.

– А ты как думал? – саркастично спросил Янгфанхофен. – Если я беру с кого-то слово молчать – его лучше не нарушать. Иначе твоя душа станет моей собственностью.

Вокруг сгустились тени, глаза демолорда запылали еще сильнее. Его добродушный вид куда-то исчез, даже черты лица слегка заострились.

Внезапно и неожиданно Дегатти увидел его совсем по-другому. Огромный рогатый демон в окровавленном фартуке, с тесаком на поясе. Сейчас он не казался милым и добродушным.

Сейчас он выглядел ожившим кошмаром из глубин подсознания. Чудовищным паргоронским мясником.

– Он не шутит, – подтвердил Бельзедор. – Он действительно так промышляет. Добыча ему достается редко, но уж если достается… ну ты в курсе, что у него за клиенты. Ты вот, думаю, на полсотни условок потянешь, а я… не знаю даже. Янгфанхофен, во сколько у вас оценят мою душу?

– Янгфанхофен, я больше не хочу слушать твои байки! – вскочил с табурета Дегатти.

– Поздно, ты увяз уже слишком глубоко, – ухмыльнулся Бельзедор. – И не переживай ты так. Ничего с тобой не случится, если не будешь трепать языком. Как думаешь, сумеешь сдержаться?

– Думаю, что сумею, – угрюмо ответил Дегатти.

– Правда? И даже Лахджу не станешь спрашивать о некоторых моментах из ее жизни?

– Какая же ты скотина, Янгфанхофен…

Дегатти несколько секунд молча стоял, не отрывая взгляда от демолорда, с которым так неосторожно пил уже двое суток. Но его кошмарный облик рассеялся так же быстро, как и возник, и Янгфанхофен снова стал собой обычным – уютным и домашним толстяком, отличным собеседником и собутыльником. Дегатти махнул рукой и снова уселся на табурет.

– А, что уж там, – пробурчал он. – Ты столько уже рассказал, что историей больше, историей меньше… Налей мне самбуки с пряностями. Но получается, что я не смогу никому рассказать ни про Россильяни, ни про Кайкелону, ни про рождение Двадцать Седьмого?..

– Сможешь. Но только что-то одно. А потом… я приду по твою душу, Дегатти.

Янгфанхофен поджег напиток, пламя взметнулось – и в нем его лицо снова на мгновение стало страшным. Но во второй раз Дегатти уже не дернулся. Сдул пламя, спокойно отхлебнул и только спросил:

– А почему ты сразу не предупредил?

– А ты бы тогда здесь остался?

– А, ну да… Демоны, какие же вы все-таки… демоны. Но погоди… а если кто-нибудь мои мысли подслушает?

– Не смогут, – пообещал Янгфанхофен. – Думаешь, почему демоны так любят обсуждать всякие секретные дела здесь, у меня? Все, что ты услышал здесь, будет в твоем разуме запечатано. Даже Ге’Хуул не сможет это прочесть. И даже твои собственные фамиллиары. Пока ты сам держишь язык за зубами, пока сам желаешь хранить секрет – ты в безопасности.

– Ну а всякие общеизвестные вещи можешь рассказывать, сколько влезет, – добавил Бельзедор. – То, что не является ничьим секретом.

– Хм… а мои собственные байки…

– Я никому не скажу, – заверил Бельзедор. – А Янгфанхофен, конечно, растреплет всем гостям – но вот они уже не скажут никому.

Отхлебнув самбуки, Дегатти повернулся и посмотрел в окно, на Мпораполис. Там гас последний темно-красный луч, Нижний Свет на глазах переставал мерцать.