Goblins - О бедном монахе замолвите слово

В конюшне на шесть мест ныне пребывали всего две лошади.

Я с умудренным видом старого мастера, заложив руки за спину, прохаживался по двору. Потом достал из мешка компас Ло Пань и квадрат Ло Шу и некоторое время изображал, что знаю, как с этим обращаться. По компасу я с уверенностью бывалого эксперта Фэн Шуй определил в какой стороне север, несколько раз прицелился в ту сторону одним из углов квадрата Ло Пань и обнаружил росшую в углу двора большую яблоню. Измерил расстояние до нее шагами, и, добыв линейку, определил примерную толщину ствола.

Высоту яблони линейкой определить не удалось.

Оторвал одно из яблок, свисавшее с нижней ветви, внимательно осмотрел и счел его недозрелым. Пробовать посчитал несвоевременным.

Потом измерил расстояние от яблони до ближайшего угла здания конюшни, и сделал вывод о том, что двор в ширину больше, чем в длину.

Проведя все необходимые расчеты на основании данных, полученных в ходе наблюдений, выяснил, что здание конюшни выше забора, ограждающего двор, но ниже яблони.

Внимательно осмотрел здание конюшни сквозь отверстие в квадрате Ло Шу (на доске в этом месте должен быть символ Земли, но он отвалился), и нашел его (здание) в неплохом состоянии, хотя кое-где на крыше черепицу не мешало бы заменить.

— Ну, что скажете, мастер Дао Ли? — вопросил меня Линь Цинцзе, стоявший в числе прочих интересующихся неподалеку. — Вы смогли что-нибудь выяснить?

— Плохой Фэн Шуй, плохой! — ответил я ему, глубокомысленно покачав головой. В тюрьму не хотелось.

— Так вы сможете что-либо предпринять? — тут же уточнил толстый чиновник, обретавшийся рядом. — И, должен заметить, ваши методы выглядят крайне странными.

— Пожалуй, с внешними потоками все понятно, мне нужно осмотреть лошадей, а, заодно и внутреннюю планировку конюшен, — сделав вид, что сосредоточен на расчетах, на замечание толстяка я предпочел не реагировать, потому как единственный мастер Фэн Шуй, виденный мной за всю жизнь, ничего про свое ремесло рассказать не мог.

Внутри здания конюшни было светло, чисто, приятно пахло свежим сеном и травами. Два прекрасных (в прошлом) тонконогих скакуна причудливой золотистой масти понуро стояли в стойлах друг напротив друга, и, разом повернув голову в мою сторону, посмотрели на меня, как на плохого мастера Фэн Шуй.

Я подошёл поближе, и внимательно осмотрел одного из них, видом постарше — он показался мне более спокойным.

Выглядела конячка плоховато. Шерсть тусклая, глаза мутные, брюхо слегка раздуто, да и вся животина смотрелась измученной и какой-то обрюзгшей. Визуально обследовал вторую, с похожим результатом. Попытку приблизиться и осмотреть более детально животина пресекла, предупредительно всхрапнув и оскалив совсем не лошадиные зубы.

— Что думаешь, старик? — спросил я учителя. — Так значит, это и есть знаменитые Стремительные Золотые Скакуны? Похоже, что болеют чем-то. Может, сожрали что-то не то?

«Да, вот так и выглядят Золотые Лошади, когда проваливают попытку эволюционировать. Когда-то, когда я был молод, у меня был один такой. На начальной стадии это просто неплохая лошадь, но, если ей удается накопить достаточно Ци и прорваться, она становится немного более неплохой. Но не более того. Шанс прорыва зависит от чистоты крови и применяемых средств. Ну, а то, что стоит перед тобой, даже не полукровки, так что ни о каком прорыве речи не идет, чем бы владельцы этих кляч ни пичкали. Они застряли в узком месте, и скоро сдохнут».

— И что можно сделать?

«Барабан. Хватит на один большой, или два поменьше».

— Здесь не только плохой Фэн Шуй! Какой алхимией вы кормили этих великолепных коней?! — громовым голосом вопросил я самодовольного юнца Ма Гуаньмина, тершегося поблизости в ожидании моего эпического провала, с дальнейшим побиванием кнутом и бросанием в тюрьму.

— Ээээ… — растерялся тот. — Но как вы узнали? Я… Мы… В одном старом трактате был рецепт для прорыва Золотого Стремительного Скакуна на стадию Горящей Крови, но для этого требовалось давать им пилюли культивации. Семья Ма богата, им давали лучшие пилюли, которые можно было достать!

Вот так вот. И пока тысячи нищих культиваторов перебиваются с порошков на отвары, тут лошадей пилюлями кормят…

Возмущение клокотало в моей груди.

— Эти лошади умирают.

— То есть, ничего предпринять вы не сможете? — вкрадчиво поинтересовался толстяк.

— Мне надо подумать, — почесал я лысину.

— Учитель, может, им возможно как-то помочь? Может, слабительного сделать, чтобы все пилюли обратно повылетали? Или противоядие?