Goblins - О бедном монахе замолвите слово

— Фто фам у фебя? — прочавкала мне Ванкси, не отрываясь от поедания трубочки со сладким кремом.

Я снабдил усталого посыльного мелкой монетой и отправил восвояси, вчитываясь в послание юаньвайлана и девушке ничего не ответил.

«…191 года от начала правления династии Юнь, пятого месяца третьего числа группа заключенных, перевозимых кораблем Третьего императорского флота первой Ланьхоусской эскадры «Серое облако» под командованием капитана Ань И освободилась из корабельных казематов и подняла бунт. Имеющимися в распоряжении капитана силами бунт подавить не удалось. В ходе погони за мятежниками, презревшими волю Императора, захваченное судно было потоплено экспертом высшего ранга Земной ступени Ли Синем. Среди бунтовщиков спасшихся не было… Поднятые из воды тела заключенных захоронены в общей могиле №… в квартале… тюремного кладбища управления Чженфусы Ланьхоу…».

— Что с тобой, брат Ли? — обеспокоенная моим изменившимся лицом девушка перестала питаться, и, заглядывая мне через плечо, принялась читать. Дурой она не была, и догадалась быстро. — Там был кто-то важный для тебя? Брат?

— Отец…

Я где-то в глубине души был готов к чему-то подобному, но быть готовым — это одно, а знать точно — совсем другое. В глазах предательски щипало, в горле стоял ком, а на душе образовался камень, размером с сам Ланьхоу.

— Сочувствую, — покивала головой вмиг посерьезневшая девушка. — Я, правда, не знаю что сказать. Выпей чаю, вот, — она пододвинула ко мне свою чашку, — Моя мать всегда говорила, что люди живы, пока их помнят.

— Да… Пока помнят.

Образ отца стоял перед глазами, словно он сам во плоти. Он, еще совсем молодой, высокий и сильный, и я — мелкий пакостник, с вечно расцарапанными коленками и расквашенным в очередной драке носом.

«Хватит ныть, Ли, ты же мой сын…»

«Они вдвоем напали…»

«Но по рожам-то ты им дал?…»

«Дал…»

«Так чего тогда плачешь?…»

«Так и они мне дали…»

«Так тоже бывает… Не бойся получить, бойся не ответить…»

«Я ответил…»

«Ну, так и молодец…»

«Я убежал, другие кричали, что я трус…»

«Это не беда. Ты убежал, но ты же вернешься? Значит, не считается…»

«Так они сильнее и старше… И их больше…»

«Всегда будет кто-то, кто сильнее. Или старше. Кого больше…»

«И что тогда делать?…»

«Возвращаться снова и снова… Ты проиграл только тогда, когда сдался…»

«Но я не сдался… Значит, не проиграл?…»

«Конечно, нет…»

«И что теперь делать?…»

«Вытереть кровь и умыться, пока бабка не увидела… Потом я покажу тебе еще пару хороших ударов… А вечером пойдем к реке, и наловим рыбы…»

«Дао Дэшень!!! Выходи! Твой сопляк снова учиняет беспорядки! Посмотри, как он отделал моих сыновей!…»

«Ага… Сам явился… Тебя-то мне и не хватало!… Ли, подержи-ка мое пиво, сейчас папа покажет, как лечить горбатых…»

«Дядя Ляо вроде не горбатый…»

«Это только пока, сынок…»

— Ли, тебе плохо? Ли! — девушка трясла меня за плечо. — Ли! Держись! Эй, вы! — это она уже гостиничной прислуге, — Быстро принесите сюда чай с успокаивающим сбором!

— К дьяволу чай, — я махнул рукой официантке. — Вина мне!

Вино не лечит, и не дает забыться, как бы кто ни говорил. Но горечь с души необходимо было чем-то смыть.

И мне принесли вина, а потом еще. Ванкси наварила лекарства по матушкиному рецепту заранее, потому что подозревала, что я нажрусь, как дикая свинья, и оно таки понадобилось. Потому что этот старый мастер нажрался, как дикая свинья.

Золото, а не женщина.

Наутро со слегка гудящей после вчерашнего головой я отправился по последнему адресу. Пропуск у меня был, его посыльный принес вместе с письмом юаньвайлана, но он и не понадобился. Видимо, вид мой полностью соответствовал внутреннему содержанию, и под тяжким взглядом красных глаз на суровом опухшем лице этого старика сторож тюремного кладбища сделался слаб в коленках.

— Так, тридцать пятый квартал… Тридцать шестой… А, вот и он. Теперь могилы… Пятая… Восьмая… Вот и я. Здравствуй, отец…

Грубый серый валун, скверно обтесанный с одной стороны, с номером, выбитым на верхушке и ржавой табличкой из дешевого железа, на которой виднелись ныне едва заметные имена тех, кто обрел здесь последний покой.

Я провел по табличке рукой, и вскоре нашел искомое имя: Дао Дэшень. Юаньвайлан не солгал и честно выполнил обещанное и оплаченное.