Стефани Гарбер - Караваль [litres с оптимизированными иллюстрациями]

– Почему бы вам просто не объяснить мне, что происходит? – взмолилась Скарлетт.

– Потому что мне это не положено по роли.

С этими словами Легендо встал с кресла и подошел так близко к Скарлетт, что мог бы дотронуться до нее. Он снова был в своем бархатном цилиндре и фраке, но не ухмылялся, не хохотал, как умалишенный, и не совершал иных диких поступков, которых она от него подспудно ожидала. Он глядел на нее не для того, чтобы как следует рассмотреть, а как будто хотел поведать что-то о себе самом.

И снова Скарлетт пронзило чувство, что в магистре чего-то не хватает: как будто тучи расступились, чтобы явить солнце, а за ними обнаружилось лишь хмурое небо. В комнате Теллы Легендо напоказ выставлял свое безумие и заставил Скарлетт поверить, что в самом деле способен на опрометчивый поступок. Прямо сейчас, напротив, он был воплощенное здравомыслие.

Скарлетт вспомнились сказанные им слова: «Не положено по роли…», и все сразу встало на свои места.

– На самом деле вы никакой не Легендо, так?

Он лишь слабо улыбнулся.

– Это означает «да» или «нет»? – Она была не в настроении разгадывать новые загадки.

– Меня зовут Каспар.

– Это не ответ на мой вопрос, – возразила она.

Глядя на стоящего перед ней человека, она почувствовала, как кусочки головоломки в ее голове, пощелкивая, стали выстраиваться в цельную картину, являя то, чего она прежде не замечала. Висящие у нее на шее карманные часы Хулиана вдруг едва не обожгли кожу, когда она вспомнила, сколь внезапно он оборвал свое признание, будто был физически не в состоянии договорить. То же самое случилось с ним на карусели из роз, прямо перед тем, как Скарлетт прыгнула.

– Будучи одним из исполнителей, вы, должно быть, находитесь под действием чар, не позволяющих вам высказывать определенные вещи? – вслух предположила Скарлетт.

Тут ей вспомнилось еще кое-что, услышанное во сне: «Его облик меняется от игры к игре, и всякий раз у него другое лицо». Выходит, дело не в магии. Просто его представляют разные актеры. Вот и объяснение, почему на балконе Каспар выглядел более тусклым – как копия настоящего Легендо. Должно быть, тогда на нем в самом деле лежало заклятие, а теперь, когда Караваль завершился, оно рассеялось. Глаза у Каспара были красными и припухшими. В туннелях его светлая кожа казалась идеальной, что невероятно пугало, но теперь Скарлетт различала на его челюсти крошечные шрамы – такие бывают, если порезаться при бритье – и россыпь веснушек на носу.

– Никакой вы не Легендо! – воскликнула она. На сей раз это было утверждение, а не вопрос. – Вот почему вы сказали, что не исполните мое желание. Вы простой актер, и вам это не по силам.

Похоже, игра действительно еще не завершилась. Как же наивно было предполагать, что подлинный магистр Караваля предстанет перед ней собственной персоной! Сколько лет она отправляла ему письма, прежде чем, наконец, получила ответ?

– А Легендо вообще существует?

– О да, – слабо хохотнул Каспар. Его смех был приправлен ноткой горечи. – Еще как существует, но большинство людей даже не догадываются, что видели его – включая и многих его исполнителей. Магистр Караваля не кричит на каждом углу: «Я – Легендо!», но всегда притворяется кем-то другим.

Скарлетт подумала о множестве людей, которых повстречала во время Караваля, и задалась вопросом, не было ли среди них неуловимого Легендо.

– А вы сами его когда-нибудь видели? – не удержалась она от вопроса.

– Мне не разрешается отвечать на этот вопрос.

«Значит, не видел», – решила для себя Скарлетт.

– Похоже, однако, – добавил он, – что вашей сестре удалось привлечь его внимание.

Кивком головы Каспар указал на письма, которые Скарлетт держала в руке. Всего их было шесть. Написанные двумя корреспондентами, они были датированы тем же годом, что и послание Теллы к Легендо.

Скарлетт мысленно выбранила сестру за столь опрометчивые слова. Вот глупышка! Безрассудная глупышка, бросающаяся необдуманными заверениями.