Джо Аберкромби - Мудрость толпы [litres]

Он рассмеялся. К нему никто не присоединился.

– Ах, боже мой. Кто бы мог подумать, что я окажусь здесь единственным, кто сохранил чувство юмора?

Со связанными руками это было непросто, но он умудрился подтолкнуть палача локтем в бок.

– По крайней мере, денек выдался погожий, а? – Орсо сощурился, глядя в голубое небо, по которому медленно плыли несколько облачных прядок. – Кажется, и лето будет неплохим. – Ему вдруг стало ужасно грустно при мысли, что он его не увидит. Он снова хохотнул, чтобы не выдать своих чувств: – Для вас, во всяком случае.

Палач с видом некоторой неловкости протянул ему капюшон.

– Благодарю, но не стоит. Мне доводилось присутствовать на таких мероприятиях. Не будем делать вид, будто это делается ради меня.

Проклятье, у него чесался нос, а руки были связаны за спиной! Орсо попытался им пошевелить, но стало лишь еще хуже. Какая нелепость – умереть с чешущимся носом! Он указал палачу глазами на источник проблемы:

– Я прошу прощения, но не могли бы вы…

Тот, щурясь сквозь прорези для глаз, осторожно поскреб краешек его ноздри.

– А-ах, прекрасно! Чуть-чуть правее… великолепно!

Палач протянул руку вверх, спустил петлю и накинул ее Орсо на шею.

– Затягивайте потуже, не стесняйтесь. – Орсо подмигнул ему. – В наши дни так трудно найти хорошего камердинера!

Молодой Лев с несколько раздраженным видом резко спросил:

– Хотите ли вы что-нибудь сказать?

– Как обычно, слишком много, – отозвался Орсо. – Но я постараюсь покороче, я помню, что вам еще нужно целую страну развалить.

Он шагнул вперед, и дверца люка скрипнула под его ногой.

– Не печальтесь обо мне! – Он обвел взглядом аудиторию, высоко подняв брови. – Что? Никто и не собирался? Ну да, говоря по правде, меня даже в лучшие дни едва ли можно было назвать более-менее сносным королем. Сын своего отца, вот уж воистину! Однако позвольте мне все же хоть немножко похвастаться своей победой при Стоффенбеке, которая случилась вопреки всем ожиданиям. Я очень неудачно выбрал время, чтобы занять трон, – не с одним, но с двумя кровавыми мятежами впереди. Хотя на самом деле это, конечно, не оправдание. Впереди всегда поджидает какая-нибудь мерзость. Вы еще сами увидите. Не то чтобы я вам этого желал, поймите меня правильно! Я не питаю злых чувств ни к кому из вас. Злоба – слишком тяжелая вещь, чтобы тащить ее с собой по жизни, а тем более на эшафот; и, в любом случае, она совершенно бесполезна в драке.

Краем глаза он увидел, что палач взялся обеими руками за рычаг.

– Ага! Кажется, мне уже намекают, чтобы я закруглялся. Итак, моей сестре Савин я хочу сказать…

Он улыбнулся ей. Так, как улыбался прежде, когда они были вместе, в кабинете Суорбрека. Когда он только что придумал свою лучшую шутку, такую, которая ей обязательно понравится. Вот таким он хотел, чтобы она его запомнила: каким он был тогда. Какими они были тогда.

– Меня несколько утешает знание того, что из тебя получится гораздо лучший правитель, чем был я. У нас были свои разногласия, но ты остаешься женщиной, которой я больше всего восхищаюсь. И, будем честны, единственной, которую я когда-либо любил.

Орсо был вознагражден видом слезы, скатившейся по ее щеке. Не то чтобы он действительно считал, что все это стоит одной ее слезинки, но это было хотя бы что-то.

– Ее мужу, Лео дан Броку, я могу сказать только одно… – Он улыбнулся лорд-регенту: – Как ваша нога, еще не прошла?

Орсо еще раз – в последний раз – засмеялся, и смех превратился во вздох.

– Ладно, пора заканчивать, – сказал он.

Рычаг загремел, и дверца люка распахнулась.

Лео победил.

Он встретился с сокрушительными поражениями. Он понес ужасные потери. И все же одержал победу – бо́льшую, чем можно было себе представить! Он сидел во главе Закрытого совета. Самый могущественный человек в Союзе. А то и во всем Земном Круге! Кто осмелился бы это отрицать?

Сжигатели устроили в Белом Кабинете конюшню в качестве выражения отношения Судьи к старому режиму. В результате, как бы тщательно слуги ни скребли полы, здесь слегка попахивало лошадьми. Стол и кресла остались теми же самыми, что стояли при короле Джезале, такие же побитые и покарябанные, как и сам Лео. Тем не менее он приказал их оставить – чтобы они напоминали тем, кому он позволил тут сидеть, что их всегда можно заменить.

Горстка избранных один за другим почтительно входили в кабинет. Первыми шли старые друзья Лео – лорд-камергер Юранд и лорд-маршал Гловард. Они уселись справа и слева от него, обмениваясь широкими улыбками, и Лео тоже улыбнулся, видя их рядом с собой. На мгновение это напомнило ему о старых добрых временах… пока он не вспомнил, скольким вынужден был пожертвовать ради победы. Скольким – и сколькими . Если бы Антауп и Йин, Барнива и Риттер тоже были здесь… Но от желаний мало проку.