Антон Пешкин - Белый край [СИ]

— Молчи уже, старуха... — простонала я, потирая ушибленный затылок.

На месте удара об косяк уже набухла приличных размеров шишка, да и когда я прикоснулась к своему лицу, то поняла, что веко уже начало опухать.

— Если бы ты так не нужна была Ярлу, то тебя давно повесили бы на ближайшем дереве! — все продолжала причитать она.

— Заткнись, говорю! — уже громче воскликнула я, за что тут же получила тростью по макушке. — Совсем решила из меня все мозги выбить, старая?!

— Были бы у тебя мозги, ой... — насмешливо вздохнула она и села на табурет, стоящий неподалеку. — Ты теперь будешь жить здесь. Нечего с друидом дом делить.

— Я полжизни делила дом с друидом. Я сама друид!

— Не мели чепухи, девка! Не бывают бабы друидами!

Я сплюнула и огляделась вокруг в поиске своих костылей. Они стояли в дальнем конце комнаты, недалеко от женщины с ребенком, чьих лиц отсюда я не могла различить.

— Подайте, а? — обратилась я к ним.

Реакцией же на мои слова был страх. Женщина обняла девочку покрепче, словно пытаясь спрятать от меня и Марии.

— Да что б вас всех... — пробурчала я и стала ползти в сторону костылей.

— То-то же! Знай свое место и глядишь бить меньше будут! — воскликнула сваха.

— Молчи! — шикнула я на нее, продолжая ползти.

Пока что я боялась вставать на ноги, так как мой перелом вряд ли зажил к этому моменту. Из прошлой жизни я не могла вспомнить сколько должна срастаться кость при подобном переломе, так как Дима никогда себе ничего не ломал и в целом мальчиком был довольно спокойным и домашним. Во всяком случае до определенного периода.

— А, это ты, — улыбнулась я, когда наконец смогла разглядеть девочку за ее матерью. — Привет, Самина.

— Н-не... — вдруг заговорила ее мать на моем языке, пусть и с заметным акцентом. — Не трогай мою дочь...

— Чего? — непонимающе взглянула я на нее, поднимаясь на костылях.

— Она просто маленькая девочка...

Я тяжело вздохнула, оглянувшись на Марию. Даже интересно стало каких же сказок она про меня понапридумывала.

— Как вас зовут? — я обратилась к темноволосой смуглой женщине, матери Самины.

— Надия. — тихо ответила она, избегая взглянуть мне в глаза.

— Красивое имя, — я улыбнулась, и она снова вздрогнула. — Вам рассказали про меня что-то плохое, Надия?

Она тут же стала истерично мотать головой, крепко обнимая свою дочь. Вздохнув, я костылем подвинула табурет поближе к ним и медленно села на него, поставив костыли рядом.

— Пожалуйста, — тише, почти шепотом сказала я. — Мне нужно знать что обо мне говорят.

Надия шумно сглотнула и сделала глубокий вдох.

— Говорят... — начала она тихим голосом. — Что ты убила чудовище... И съела его... И что твой дом был построен на костях детей.

— Это правда, — кивнула я и вздохнула, думая как бы ей получше все объяснить. — Понимаете... Что бы вы сделали ради Самины? Окажись она в опасности, вы не стали бы защищать свою семью?

— Стала бы, конечно стала! — вдруг увереннее ответила она.

— И я стала, — я кивнула. — Я не стану лгать и признаю, что убивала людей. Убила тех, кто убил моего отца и свел с ума мою мать. И убила их детей, потому что иначе они убили бы меня.

— Месть — не решение проблем... — она тихо процедила слова сквозь зубы.

— Но послушайте же, Надия...

— Не трогай меня!

От ее крика у меня на мгновение волосы встали дыбом и я невольно отшатнулась. Вздохнув, я огляделась вокруг и поняла, что все, кто меня окружал, все эти рабыни и, возможно, любовницы нашего Ярла, боялись меня. Не без причины они были в ужасе от того, что им придется делить дом с такой как я, и я могла их понять. Но все же...

Из моих раздумий меня вырвал тихий кашель. Надия тут же шелохнулась, закрыла рот Самины рукой, но я поняла, что ее дочь явно чувствует себя хуже, чем могла бы.

— Что с ней? — обратилась я к ее матери.

Надия не ответила.

— Форр фан да... — пробурчала я себе под нос. — Эй, старуха! Почему ребенка никто не лечит, а?

— Хм, — он скрестила руки на груди, отложив в сторону длинную ложку, которой помешивала варево в горшке. — Кто будет лечить раба, дурочка?

Да вашу ж мать!

Я быстро поднялась на ноги, опираясь на костыли, и стала как могла ковылять к двери. Все смотрели на меня, а Мария ушла со своего поста у очага и перегородила мне путь.

— Куда это ты?

— К Ярлу! — я ударила костылем ей по трости и старуха упала на четвереньки.

Позади меня послышались удивленные вздохи и тихие возгласы, а Мария попыталась схватить меня за ногу, но я отпихнула ее и резко распахнула дверь.