Владимир Мясоедов - Лекарства Фронтира. [СИ]

— Сидеть тихо, не вошкаться и не пытаться использовать пространственную магию! — Не слишком-то громко, но вполне отчетливо рявкнули из центральной шеи дракона с заметным иностранным акцентом. — Если почувствую, что пытаетесь чего-то учудить — сожму когти и раздавлю как гнилые помидоры!

— Дави! — Одобрил инициативность и блеф подчиненного Олег, очень сомневающийся, что тот способен засечь использование пространственной магии иначе как своими глазами увидев формирующийся портал. А еще надеющийся, что оставшихся на борту церковников как маяк для телепорта их собраться использовать то ли не смогут, то ли не догадаются. Непонятный тип, командующим этой операцией, скорее всего потому и отсутствовал так долго, что пытался настроиться на своих…А летать он видимо действительно не умел или же делал это просто отвратительно, благодаря какому-нибудь страховочному артефакту. — Даже не сомневайся! Вся ответственность — на мне!

— Олег, не делай глупостей! — Ерафим слегка успел отойти от своего подвига. Не в достаточной мере, чтобы воевать, но уверенно стоять на ногах с посторонней помощью и разговаривать следователь с крайне богатым прошлым уже мог. — Если что-то случится с отцом Варфоломеем, тебе этого не простят! Ни патриарх, ни Боярская Дума, ни император! Даже если мы действительно сели в лужу и возвели на тебя напраслину — не простят. Сугубо из практических соображений, ведь он — стратегический актив России, по своему влиянию и возможностям однажды обещающий догнать того же архимагистра Савву!

— Все животные равные, но некоторые животные равнее… — Устало вздохнул чародей. Ясновиденье ничего не сказало по поводу того, истинны ли слова церковника, но Олег почему-то сразу же ему поверил. — Ерафим, ты среди всей этой шайки единственный человек, про которого я точно знаю — у него мозги. Попробуй убедить своих собратьев по вере не делать глупостей первыми. Ну, чисто для разнообразия, вдруг им понравится? А еще напомни, что первым из грехов, который когда-то привел к падению лучшего из ангелов, была гордыня. А вы, голуби мои шизокрылые, не ангелы, далеко не ангелы…Вы вообще можете себе уяснить, что по сравнению с такими как вы даже такие как я, причем не такой какой есть, а каким вы меня воображаете, запросто сойдут за меньшее зло?

— Это… — Казалось, Ерафим не мог определиться с тем, что ему полагается испытывать в подобной ситуации: удивление, гнев, возмущение или праведное негодование.

— Меньшее! — Припечатал его Олег. — Потому что у меня есть стандарты и мозги, которые думают, как дальше жить! А вот твои собратья по вере периодически начинают вести себя словно безумные берсеркеры, упившиеся мухоморным пойлом и даже искреннее считают, что так и надо. Смотрите, доиграетесь же. А после потихоньку угаснете и сойдете с мировой арены, подобно древнеегипетским богам или какому-нибудь зораостризму, когда люди, которых вконец достанут ваши мелкие грязные делишки и великие подвиги, после которых только хуже становятся, найдут себе менее проблемную религию.

Оставив впавшего в состояние морального ступора церковника обдумывать его слова, Олег отлучился в рубку, чтобы уточнить, не догоняют ли их преследователи, и в каком направлении вообще находится ближайшее достаточно крупное расположение государственных войск, в котором обязаны отыскаться маги-связисты. К его огромному облегчению и даже некоторому удивлению — не догоняли. Крейсер двигался следом за «Тигрицей», но потихоньку отставал, не в силах выдать ту же скорость, которой от бывшего грузовоза смогла добиться его экипаж путем эксплуатации в форсированном режиме далеко не самых плохих механизмов. Чародей не раз подвергал свою собственность модернизации, по мере возможности пытаясь поставить на неё лучшие из доступных систем, и сейчас это окупилось — более или менее равный противник оказался просто не в силах догнать бывший грузовоз. Один эсминец остался на месте, снизившись к самой земле. Видимо выпрыгнувшая за борт орава священнослужителей до сих пор искала свое начальство, ныне придавленное драконом, и использовала корабль в качестве прикрытия от возможных опасностей. Последнее судно упорно маячило почти на самой границе зоны досягаемости дальнобойных турелей, однако идти на сближение в гордом одиночестве хоть и могло, но все-таки не рисковало. Его капитан отлично понимал разницу в весе бортового залпа между летательными аппаратами, а потому если и хотел открыть огонь по беглецу, то свои желания держал в узде, не желая себе поражения героического, но большому счету бессмысленного. Правда, это не мешало ему отчаянно семафорить при помощи флажковой азбуки требования остановиться, на которые «Тигрица» чихать хотела. Если карта не врала, а навигационные вычисления были проведены верно, то всего в двадцати трех километрах от текущего места нахождения судна находился крупный форт, охраняющий богатый серебряный рудник и заодно служащий для контроля окружающих территорий. И по всем расчетам достигнуть его судно должно было быстрее, чем пойдет в разнос нещадно насилуемые алхимреакторы, выгорят от непосильной нагрузки энерговоды или начнут одна за другой разваливаться турбины.