Сильвия Мерседес - Танец душ [ЛП]

Может, ей показалось, но, несмотря на подавленную Ларанту, она ощущала пульс магии Анафемы под ладонью. Проклятье еще было там.

Когда он проснется, он будет собой? Или слугой ведьмы?

Айлет сжала его ладонь сильнее, будто передавала ему силы.

— Прошу, Террин, — прошептала она. — Ты мне нужен. Я никому не доверяю. Никто больше не поможет мне помочь принцу. Мне нужно, чтобы ты вернулся. Чтобы ты…

Его веки трепетали. Со стоном, сотрясшим сердце Айлет, Террин открыл глаза, сияющие голубизной. Мгновение в его глазе была только боль. А потом он моргнул пару раз, и зрение прояснилось.

— Ай-Айл… — он не мог говорить, конечно. Яд так быстро не проходил. Но он вернулся, был собой, и Айлет невольно улыбнулась.

— Не двигайся, — она направила ладонь с его щеки на грудь. — Это только помешает прийти в себя. Отдыхай пока что. Тебе было непросто, венатор ду Балафр.

Его сердце колотилось под ее ладонью. Пока он спал, она сняла с него когда-то изящную жилетку, ставшую дырявой, надеясь, что так ему будет проще дышать. Она вдруг ощутила голую кожу под своими пальцами. Она не отпрянула.

Террин глубоко дышал, мышцы на лице и шее напряглись, расслабились и снова напряглись. Даже с подавленной Ларантой Айлет ощущала боль в его духе. Он посмотрел на Айлет. Его растерянный взгляд был почти милым, почти как у мальчика. Это разбивало ее сердце.

Он молил ее взглядом рассказать.

— Ты проклят, — просто сказала она. — Искажающей ведьмой. Как Кефан. Я не знаю, было это старое проклятие из твоего детства или новое. Я видела ее печать под твоим шрамом. Ты… вряд ли помнишь, да?

Он закрыл глаза, только так мог ответить. Его глаза открылись, полные отчаяния, и она угадала, что он хотел спросить.

— Герард в безопасности, — быстро сказала она, сжала его ладонь. — Искажающая ведьма пыталась заставить тебя навредить ему, но ты сопротивлялся, как мог. Ты дал мне время вмешаться, и Фендрель попал в тебя дротиком.

Она стала объяснять события ночи с момента, как Искажающая ведьма появилась в теле Великой матери. Взгляд Террина не покидал ее лица, пока она говорила. Его глаза медленно расширились, и ей показалось, что она заметила блеск слез.

Когда она закончила, когда ее голос утих, он отвел взгляд на стену за ней, смотрел пристально. Разные выражения мелькали на его лице, заметить мог только внимательный взгляд. Страх, гнев, смятение, стыд.

Айлет склонила голову. Холлис рассказывала о правлении Жуткой Одиль, когда ведьмы были в Перриньоне. Она говорила ей о том, как многие ведьмы брали смертных себе как «питомцев», обходились с ними как с собаками, давая им стыдные клички, лаская их, любя их. Унижая их.

Илейр смотрела на голубоглазого мальчика, как девочка на милого щенка. Она взяла его, оставила свою печать на его коже, погрузив проклятье так глубоко, что даже Фендрель ду Глейв не смог его вырезать. А теперь, годы спустя, несмотря на все, что он достиг, он принадлежал ей.

Террин закрыл глаза, тяжело дышал носом. Айлет убрала ладонь с его сердца, опустилась на стул. Ей казалось, что он физически оттолкнул ее. Но она не отпустила его руки.

— Ты… ощущаешь сейчас проклятие? — тихо спросила она после паузы.

Он резко взглянул на нее, словно забыл, что она была в комнате. А потом с трудом покачал головой.

— Тебе, наверное, приказали забыть. Как Кефану, — она прикусила обе сухие губы, пока обдумывала следующие слова. Он был не виноват, как и Кефан. Кефан чуть не убил их обоих, но не сам Кефан хотел им смерти. Он был бессилен перед проклятием.

Это объясняло якорь в комнате Террина, поняла Айлет. Террин нашел его, исследуя слухи о Фантомной ведьме, но что-то в проклятии заставило его забыть, что он нашел, что он видел. Он мог быть близко к поимке Илейр и Инрен несколько раз за последний месяц, но даже не знал об этом.

Что она могла сказать? Что она могла предложить, чтобы притупить стыд, терзающий его душу? Она могла ему помочь? Фендрель пытался убрать проклятие двадцать лет назад и провалился. Если он не смог, то кто мог?

На сердце Айлет было тяжело, она поняла последствия поражения Фендреля. Если проклятие Террина нельзя было снять, то…

Должен быть способ. Она стиснула зубы, сжала свободную ладонь в кулак. Должен быть способ. И… он был. Она знала это. Она видела это прошлой ночью во время боя. Она видела, как можно было снять проклятие.

Она склонилась над Террином, сжала его ладонь руками. Он уже смог ощутить это, дрожь пробежала по его руке от этого. Он не смог высвободить руку, она крепко держала, не обращая внимания на боль в ее раненой руке.