Татьяна Лакизюк - За гранью сияния [litres]

Анита никак не могла остановить этот бесконечный поток претензий. Поэтому попросила пробегавшую мимо Луну разбудить Стефана и отнести ему завтрак.

И надо же такому случиться. Завтрак остался на подносе, а сама Луна куда-то пропала. Лентяй, провалявшись в кровати до последнего, спохватился и стал быстро собираться в школу. Идти до нее было минут тридцать, а на велосипеде – совсем чуть-чуть. Но из-за полноты Стефан не мог взгромоздиться на велосипед и вынужден был ходить пешком. Так что ни о каком позднем завтраке не могло быть и речи. Стефану пришлось поспешно одеваться и бежать в школу, где за опоздание могли сурово наказать. Но вся эта спешка не помешала ему нажаловаться матери, которая тут же начала оглашать гневными воплями всю округу. Хорошо хоть дом стоял далеко от соседей, иначе тем бы пришлось несладко. И все это случилось именно в тот день, когда Анита хотела тайно приготовить небольшой пирог и вечером устроить Луне тихий и скромный день рождения. Подарок, заботливо вышитая лента для волос, уже был упакован в крохотную коробочку, украшенную бантом. Вместо этого им обеим теперь предстояло отрабатывать наказание, которое обязательно придумает изобретательная тетушка.

Горестно вздохнув, девушка заторопилась на кухню, чтобы сделать бутерброды для Стефана.

Луна заткнула уши. Из глубины дома доносились истерические вопли тетушки.

– Ничего не слышу, ничего не вижу. Надоело! Почему я должна быть служанкой у этого толстого противного задаваки? – бубнила она себе под нос. – Пусть сам встает и идет на кухню. Мало того что мы с утра как белки в колесе крутимся, готовим еду на всю эту ораву, так еще ему и завтрак носить. Не дождется! Посидит пару раз голодным – научится сам приходить! Даром такая дылда выросла!

Луна злилась, но в глубине души ее мучила совесть. Ведь она огорчила Аниту.

– И вообще, могу я хотя бы в свой день рождения не видеть его недовольную физиономию? Это было бы для меня лучшим подарком! Я и так терплю его целых тринадцать лет.

Луна встала с колен и медленно побрела по саду. Ненадолго задержалась у огромного куста дейции [3] Дейция – невысокий кустарник с цветами, похожими на кружево. , возле которого так любила мечтать. Огромные нежно-розовые цветы, похожие на собранные в кисточки миниатюрные колокольчики, уже облетели, но растение все равно сохраняло свою королевскую красоту.

Сад тетушки Мари, ее гордость и страстное увлечение, был необычайно красив, что составляло резкий контраст с запущенным домом. Прогнав всех слуг и свалив всю домашнюю работу на сирот, она тем не менее оставила двух садовников, которые без устали ухаживали, подрезали, сажали и поливали.

Рядом с гостьей из Азии – красавицей дейцией – росла японская айва, усыпанная крупными желтыми плодами, напоминающими яблоки. Анита варила из них желе и компоты, которые обожала вся семья. Трогательный вереск с мелкими розовыми цветами соседствовал с суровым и одновременно нежным горным рододендроном. Возле них благоухала белая гортензия. В саду можно было встретить и множество других экзотических деревьев и кустарников, привезенных со всего мира. Лишь здесь Луна находила успокоение и отдых от домашних хлопот и переживаний. И не только она. В этом волшебном саду все становились чуточку добрее. Даже тетушка, будучи в крайне дурном настроении, выходя в сад и вдыхая его чарующие ароматы, менялась прямо на глазах. Лицо ее светлело, брови больше не хмурились, морщины на лбу разглаживались, а упрямо сжатый рот кривился в подобие улыбки. Пожалуй, с такой нежностью она смотрела лишь на своего сына.

В отличие от сада, дом производил гнетущее впечатление. Он был совсем крохотным: два этажа, небольшой балкончик, мансарда и высокое крыльцо. Когда-то это все выглядело даже уютно, точно кукольный домик. Но со временем краска на фасаде из голубой стала грязно-серой, с дождевыми потеками на стенах. Черепица кое-где отвалилась, из-за чего крыша постоянно протекала, и девочки во время дождя постоянно бегали с тряпками и ведрами. Входная дверь отчаянно скрипела и нуждалась в починке, как и пошатнувшийся забор. На балкончике был свален в кучу всякий хлам, что тоже не добавляло дому красоты.

На первом этаже находилась маленькая гостиная с пианино, столовая и кухня. На втором – четыре спальни. Одна для гостей, которых здесь никогда не бывало, остальные – для членов семьи. Анита и Луна жили в крохотной мансарде, по соседству с чердаком, не менее захламленным, чем балкон.