Инна Беляцкая - Две сущности в одном теле [СИ]

Пока я размышляла, в полицейском участке началось какое-то шевеление, послышались шаги и громкие разговоры. Я узнала голос своей родительницы. Интересно, кто сообщил моей маме, что я нахожусь здесь. Дело в том, что уже год, как я живу отдельно, и не завишу от семьи в финансовом плане.

Перед решёткой камеры, где я находилась, появились четыре личности. Одна из них моя мама Илоиза, в узких магических кругах у неё прозвище огненная; наш генеральный директор Алекс Серый (это фамилия и название стаи) — оборотень волк; начальник полицейского управления Ник и его помощница, женщина — полицейский Аглая, оборотниха из стаи серых волков. Думаю, что она тоже родственница наших братьев, но то, что они из одной стаи, это точно.

— По какому праву вы держите честных граждан в камерах, господа полицейские? — Громко произнесла моя мама. — Кто вам дал право издеваться над другими или вы думаете, что вам это сойдет с рук, господа оборотни, — холодно произнесла она.

Моя родительница могла быть очень убедительна, даже не повышая голоса. Видимо оборотни узнали её, потому как ухмылки мгновенно сошли с их лиц.

Наш магический дом является вторым по силе и влиянию в административном округе, где мы проживали, а моя бабушка входила в совет магов нашего мира и личность очень известная.

— Произошла ошибка, нам вовремя не предоставили дела для проверки и мы были вынуждены задержать сотрудников, чтобы установить их личности и сравнить со своими данными, — ответил Ник Серый.

— Сотрудники совершили преступления? — Спросила мама. — Или их вина заключается лишь в том, что они работают в его холдинге? — мама указала пальцем на Алекса, нашего генерального директора.

Ставлю свою зарплату, что она прекрасно знает, как его зовут, но специально не называет по имени: волки не умеют сдерживаться и быстро поддаются на провокации.

Алекс покраснел от злости, но сдержался и только холодно проговорил:

— Меня зовут Алекс Серый, я являюсь генеральным директором этого холдинга.

— Пока являешься генеральным директором, — спокойно, но достаточно громко сказала мама. — Как тебя зовут, волк, мне не интересно, завтра все забудут твоё имя.

У нашего генерального чуть пар из ушей не пошел от злости и напряжения, но и тут он сумел сдержать свой темперамент.

— Я требую выпустить мою дочь, а что касается остальных сотрудников, завтра все газеты подробно напишут о вашем самодурстве, вы получите прекрасную рекламу и много исков от правозащитных организаций, — сказала мама.

— Не пугайте нас, мы пуганые, — это сказала Аглая и выпятила свою грудь.

Мама повернулась к ней и спокойно произнесла:

— Я ещё никого не пугала.

При этом волосы на голове у мамы вспыхнули и загорелись.

Эту иллюзию она освоила давно, огонь смотрелся очень реалистично, и даже характерные звуки горящих волос были слышны, шел жар от огня. Иллюзия сложная трёхмерная. Не имея магических способностей, её невозможно отличить от настоящего огня.

Из всех присутствующих при этом разговоре магами были только мы с мамой, оборотни не владели магией, только оборотом.

Оборотни отскочили от мамы так быстро и с такими перепуганными лицами, что я не выдержала и засмеялась.

Мама повернула голову на мой голос, осмотрела мою камеру и присутствующих в ней оборотней и глаза моей мамы вспыхнули красным.

Я поняла, что мама долго себя сдерживала, но её взрывной характер больше не выдержит такого издевательства над собой и наступит эмоциональный взрыв. Я даже прижалась к стене. Прошло ещё несколько секунд, и взрыв произошел.

— Блохастые псы, — воскликнула моя мама, — Вы посадили мою несовершеннолетнюю дочь в одну камеру с оборотнями.

Из рук моей мамы полетели три струи огня. А вот это уже не иллюзия, это настоящий огонь, только отменная реакция оборотней спасла их тушки от запекания в собственном соку. Струи оказались довольно мощными. Оборотни бросились в рассыпную и скрылись за углом коридора; те, кто был в камере, вжались в стену. Но моя мама на них не обратила никакого внимания. Её интересовали только те трое оборотней: Алекс, Ник и Аглая.

Одна из огненных струй задела замок, на который закрывалась решётка камеры, он оплавился и стёк на пол. Я спрыгнула с балки, открыла камеру и вышла в коридор. Надо срочно успокоить родительницу, иначе она сожжёт участок, а это недопустимо.

— Мама, — позвала я. — Вы с папой дали мне мужское имя и меня посчитали мужчиной, поэтому и посадили в мужскую камеру.