Татьяна Алферьева - Сбежавшая игрушка

— Она меня не любила и не была со мной счастлива.

— Зато алчно жаждала стать княгиней и будущей императрицей.

— Ари хотела домой. Замужем за тобой у нее было бы больше свободы, и, возможно, она смогла бы стать счастливой.

— Да уж, я бы постарался. Не узнаю тебя, брат. Откуда такие щедрость и самопожертвование?

Какое-то время Дэй молчал, опустив голову.

— В детстве я часто испытывал к тебе чувства, похожие на ненависть. Родители любили тебя больше, а императрица надеялась, что именно к тебе перешел по наследству дар. Как же она была разочарована, когда наступило мое совершеннолетие.

— Ерунда. Никогда не мечтал о даре наследника, — фыркнул Лэнс.

— Я тоже, — старший князь поднял голову и посмотрел на брата. — Я справился с ненавистью, но вина за то, что когда-то испытывал ее к тебе, осталась.

— И ты решил ее искупить, подарив мне Арину? — возглас возмущения вырвался из груди Лэнса со свистом.

— Раньше ты не был против.

— Я хотел вернуть ее обратно. Поэтому и просил. Но когда узнал, кто она… Все! Я так больше не могу! Ты давно напрашиваешься если не на кулак, то на когтистую лапу.

— Прямо сейчас?

— Зачем откладывать?

Два зверя один за другим выскочили в оставленное открытым с ночи окно. Со стороны казалось, что черная рысь преследует рыжую, но, когда кошаки выбежали за пределы поселка, первый стремительно развернулся и с яростью напал на второго.

«Согласен. Дурацкая идея с подарком. Я понял это еще ночью. До того, как она сбежала». — «Ты ей сказал, что передумал?» — «Нет». — «Ты сказал, что любишь ее?» — «Нет».

Мощный удар мохнатой лапой оглушил наследника и заставил кубарем прокатиться по земле. Да и последний вопрос, заданный братом, был полной неожиданностью.

«Ты не умеешь любить, Дэй!» — «Меня не научили». — «Тогда хорошо, что она ушла».

Старший князь сгруппировался и черной молнией бросился на брата, сбивая с ног.

«Я найду ее и верну». — «Зачем? Чтобы отдать мне?»

Ответом стало грозное рычание.

«Она, наверное, счастлива, что вернулась домой. Лучше оставь ее в покое».

Черный кошак замер и отпустил рыжего, которого успел схватить зубами за загривок.

«Я найду Ари, чтобы убедиться в этом. Если она действительно счастлива, то оставлю ее в покое».

«А как же интересы империи?» — отряхиваясь, ехидно поинтересовался Лэнс.

«Думаю, личное счастье того, кого любишь, важнее всего остального». — «Наконец-то ты это понял. Значит, любишь ее?» — «Да». — «И при этом сможешь оставить в покое?» — «Отстань. Без тебя тошно». — «Кстати, поздравляю: ты снова холостяк. Можешь жениться на Равене, исполнить свой долг, найти в новой жене утешение…»

— Ррряв!!!

«А разве не это ты планировал, говоря мелкой, что отдашь ее мне?»

И снова по земле покатился рычащий, остервенело бьющийся черно-рыжий клубок шерсти, когтей и клыков. Вдруг черный кошак остановился, не обращая внимания на то, что рыжий метил вцепиться ему в глотку.

«Зови своих ловцов. Возвращаемся в Теплую долину прямо сейчас. Я попрошу отца задержать тархов». — «Другой разговор, — удовлетворенно фыркнул младший князь. — Неужто рискнешь сунуться в Третий мир?» — «И не только, если понадобится».

Проснувшись, я сразу почувствовала, что нахожусь в комнате не одна. Приподнялась и с удивлением обнаружила сидящего на полу Смирнягина. Парень дремал, прислонившись спиной к кровати и уронив голову на скрещенные руки. Какое-то время я разглядывала темный, коротко стриженный затылок бывшего одноклассника и вспоминала выпускной. По календарю это было недавно, по ощущениям — очень давно.

— Саша, — позвала я.

— Ариша, — сквозь дрему откликнулся тот и только потом повернулся в мою сторону. Более длинные волосы на макушке рассыпались в живописном беспорядке.

— Спасибо, что не Задрипка, — улыбнулась я.

— Ты как? — потянувшись, спросил Смирнягин.

— Нормально.

Парень окончательно пришел в себя и крепко схватил меня за руку.

— Это точно ты? — взволнованно произнес он. — Я думал, ты из-за меня сбежала.

— С какой стати?

— Где ты пропадала? Тебя похитили? Мучили? Издевались? — все сильнее сжимая мои пальцы, сыпал вопросами Сашка.

— Ты сейчас похож на Асю. Такой же болтливый, — тихо рассмеялась я. — Где она?

— Отсыпается после дискотеки.

— Отпусти, пока не сломал.

Смирнягин, заметив, что делает больно, поспешно отбросил мою руку и поднялся на ноги. На нем были серо-голубые, потертые по последней моде джинсы и черная рубашка с хаотично разбросанными по ткани мелкими белыми квадратами. Закатанные до локтей рукава обнажали сильные загорелые руки.