Вальтер Моэрс - Румо, или Чудеса в темноте

Смейк перечислял одно войско за другим: чокнутый князь Эггнарёк со своими ненасытными каннибалами, каменные великаны, орда из пустыни, армия кровопийц, беспощадные колосажатели, жуткие жнецы, клан скелетов. Всех поливали смолой, свинцом или кипятком — никакого разнообразия. У Румо глаза слипались.

— И тут явились медные болваны, — пробормотал вдруг Смейк себе под нос.

Румо не понял, почему Смейк перешел на шепот, и поневоле навострил уши.

«Медные болваны» — Румо показалось, будто эти слова дремали где-то в глубине его души и вот пробудились, прозвучали тревожно. Сон как рукой сняло.

Загремела решетка пещеры, и послышался злобный рев циклопов. Смейк и Румо вздрогнули, все звери переполошились. Нахохотавшись, циклопы убрались, и в пещере опять воцарилась тишина.

— Ну и шуточки у них, — буркнул Смейк.

— Говори, — скомандовал Румо.

— Так вот, медные болваны! На сей раз речь шла о врагах посерьезнее. Медные болваны — полуживые-полумеханические — считались куда более выносливыми и менее уязвимыми, чем простые солдаты, почти непобедимыми. Появились они после знаменитой битвы в Нурнийском лесу.

— Битвы, — прошептал Румо.

Смейк снова ухмыльнулся и наклонился вперед.

— Рассказать сперва про битву в Нурнийском лесу, а потом вернемся к Драконгору? Уверен?

Румо кивнул.

— Мудрое решение. Не услышав эту историю, ты не поймешь другую. Но должен тебя предупредить, — Смейк поднял вверх несколько лапок, — это одна из самых жутких и кровавых историй, да и, пожалуй, одна из самых невероятных во всей Цамонии! Готов ли ты ее услышать? — Физиономия Смейка слегка покраснела от напряжения. Разговорившись, он будто бы позабыл о своих горестях и говорил, как хорошо отлаженный механизм.

— Невероятная история? — взвизгнул Румо. — Говори!

Так вот, битва в Нурнийском лесу — одна из самых кровавых мясорубок в истории Цамонии, сынок, ведь в ней сошлись армии самых воинственных тварей из тех, что населяют наш континент: демоны, кровомясы, медволки — тот еще сброд! Все давно забыли, из-за чего началась та битва, да и пожалеть о затеянном кровопролитии было некому: все погибли.

— Погибли? — переспросил Румо. — И битва закончилась?

— Ну, не совсем погибли. Многие вояки, разумеется, сыграли в ящик, но кое-кто остался в живых, хотя их изрядно отделали и даже порубили на куски.

Смейк так тяжело вздохнул, будто сам был среди тех, кто испустил дух на поле битвы в Нурнийском лесу.

— Ты только представь себе эту картину: мрачный Нурнийский лес, окутанный облаком тумана. В пропитанной кровью траве разбросаны мечи, доспехи, шлемы, копья, железные перчатки, ножные латы, дубины, погнутые щиты, арбалеты, палицы, кинжалы, топоры, алебарды, осколки стеклянных кинжалов, плетки, кастеты — вооружились тогда противники до зубов. Ну вот, а еще повсюду валялись изувеченные трупы, отрубленные руки и ноги, головы и уши, носы и пальцы, даже губы и брови — все, что только можно отрубить. Привлеченные стонами умирающих и запахом крови, вороны и стервятники облепили ветки ближайших деревьев. Лес огласился карканьем кровожадных птиц, криками раненых, проклятиями и предсмертными воплями. Вороны нетерпеливо переминались с лапы на лапу и дрались за лучшие места. Вот-вот последний воин испустит дух, и в Нурнийском лесу начнется новая мясорубка: пирушка падальщиков.

Румо сидел не шелохнувшись. Смейк приложил лапку к уху, будто прислушиваясь.

— Но что это? Гул голосов, все громче и громче! Шорох шагов по сухой листве, скрип повозок, лязг металла… звуки слышны — э-э-э — с запада. Неужто идет новая армия?

Румо весь обратился в слух, словно и сам хотел расслышать этот далекий шум.

— Слушай внимательно, малыш: начинается самая невероятная часть истории. С запада в лес вступила вовсе не армия, а делегация гральзундских мастеров-хирургов, которая направлялась на конференцию по слепой кишке.

— Хирургов?

— Да. Хирурги — это врачи, специалисты в медицине, они проводят сложнейшие операции. Пришивают отрезанные конечности, перевязывают раны, делают переливания крови, ампутации, трепанации, трансплантации.

«…ации, ации, ации» — звенело у Румо в голове.

— Это еще не самая невероятная часть истории — о нет, сынок! В то же самое время с востока в лес вошла толпа бродячих часовщиков и механиков. Они направлялись в Веллинг, на ярмарку часов. Лучших умельцев мастерить и ремонтировать часы и прочие механизмы во всей Цамонии не сыщешь. А эта работа требует твердых рук, острых глаз и стальных нервов.