Алексей Осадчук - Сумеречный Обелиск [litres с оптимизированной обложкой]

– Держать строй! – Голос Дроя, казалось, доносился откуда-то издалека.

Со стены непрерывно летели стрелы, пронзая тела монстров.

Кальты напряглись. Копья, выставленные вперед, ждут встречи с теплой плотью. Первый ряд ноктов уже совсем рядом – огромные дубины в когтистых лапах, маленькие глаза, горящие ненавистью и первобытным голодом, скалящиеся клыки…

Двадцать шагов…

– Держать строй!

Десять…

Пять…

– Держать…

Первый удар был страшен.

Последний окрик тысячника потонул в лязге стали, в криках ярости и боли…

Нокты перли напролом, не жалея своих жизней. Будто бездумные зомби, они кидались на острые копья, стараясь сломить строй первого ряда защитников. Воины умирали под ударами тяжелых дубин и когтистых лап. Первые две шеренги перестали существовать – они погибли практически мгновенно после сшибки. Их смерть была не напрасна – твари завязли, и продвижение замедлилось. Стрелы со стен сыпались градом, сея погибель в рядах монстров.

На поле перед воротами балом правила смерть! Предсмертные крики и хрипы погибающих, визг и вой раненых – все смешалось в одну страшную мелодию. На этом поле находилось только одно существо, которое наслаждалось этой музыкой…

Я наконец увидел керука. Мелкий засранец. Прямо белый и пушистый. Это тебя и выдало. Его снежно-белый окрас резко выделялся на фоне серых тел вожаков. Тварь, будто посторонний зритель, наблюдала за кровавой сечей и, как паук, не упускающий ни одного движения мошки, дергала за струны своей невидимой паутины.

– Вон он, – крикнул я Дрою. – Очень близко!

Клык только понимающе кивнул в ответ и стал раздавать приказы… После его команд в центре строя сформировалась «фигура» наподобие черепахи, состоящая из щитов воинов, их копий и секир. Были там и несколько арбалетчиков, готовых в любой момент поддержать нас шквалом болтов. Они стояли плечом к плечу внутри бронированной конструкции, состоящей из тел и стали. Я и Лавена, стараясь не светиться, нырнули под щиты. Мельком взглянул на лучницу. Она готова.

– Шаг! – скомандовал Дрой, идущий за нами.

– Ра-ах! – ответил ему монолитным возгласом строй. Воины одновременно шагнули вперед, тесня переднюю шеренгу ноктов. Удары секир, топоров, копий сыпались на бездоспешные тела мобов. «Зеленые» широкие щиты гасили атаки тварей. С каждым новым натиском воины вздрагивали и морщились от натуги.

– Шаг!

– Ра-ах!

– Шаг!

– Ра-ах!

Шаг за шагом ощетинившийся копьями строй, словно свирепый дикобраз, продвигался вперед. Все ближе и ближе. Окруженная со всех сторон ноктами, «черепаха» походила на маленький кораблик посреди бушующего злого моря.

– Шаг!

– Ра-ах!

Керук был рядом. Я, боясь спугнуть тварь, прятался за широкой спиной одного из воинов. Лавена, тоже чуя присутствие врага, сжала в руке свой лук.

Керук, отвлекшись от своих приближенных, обратил наконец на нас внимание. Вблизи было видно, как тотчас же вокруг него, будто большой серый кокон, возникли несколько здоровенных ноктов. Стрелы, непрерывно летевшие со стен, вонзались в косматые тела. Нокты молча падали замертво, на их место вставали другие. Вот мелкий гаденыш! Хорошо устроился.

До керука оставалось шагов десять, когда он вдруг начал отступать. Понял, поганец, чем запахло.

Шипение твари, словно кусочки битого стекла, вонзалось в мозг. Кальты остановились. Они больше не могли двигаться дальше: строй завяз в сплошном месиве ноктов…

Перепачканный кровью Дрой резко выкрикнул команду:

– Шаг!

– Ра-ах! – Воины, рвя жилы, сделали последний, наверное, самый тяжелый шаг в своей жизни. «Танки», стоящие в первом ряду, на полушаге присели, опершись на копья.

Я приготовился к рывку. Лавена Лиса, будто стальная пружина, сжатая до предела, ожидала последнего шага…

Могучие широкие спины воинов напряглись, и щиты их почти синхронно, рывком снизу-вверх, отбросили налегающих ноктов…

Отброшенные сильным толчком твари обрушились на своих сородичей, стоявших за их спинами. Образовалась свалка из переплетенных между собой серых тел…

В этот самый момент, пользуясь суматохой, я и активировал амулет призыва. А за ним и выпустил вперед всех скарабеев. Потерпите, парни. Сейчас станет полегче. Все вокруг пошло как в замедленном кино: недоуменные злые морды ноктов, возвращающиеся в строй кальты и пятерка стальных броневиков, врезающихся острыми зубцами в гущу визжащих тел.

Гаврюша взмыл ввысь легко и даже играючи. Что один, что два пассажира, для этой громадины уже не имело значения.