Татьяна Абалова - О чем поют ветра [СИ]

Лард ухватился за край простыни, сдернул ее и, скомкав, кинул на берег. От неожиданности я присела в воду, обхватив себя руками. Король, снимая рубаху, громко рассмеялся. Действительно, смешно: вода абсолютно прозрачная. Вокруг сновали яркие рифовые рыбки и медленно шевелили кружевными щупальцами цветные медузы. Когда я подняла голову, муж стоял с голым торсом, но в штанах, что несколько успокоило. Он протянул руку, и когда я ответила, тут же привлек к себе. Я сгорала от стыда, вдавленная своей наготой в его широкую грудь. Он же, наклонившись, нашел мои губы и поцеловал. Волнительно, страстно. Невольно я сравнила его с Тео и резко отпрянула, закрыв рот рукой. Как такое может быть? Мне понравилось? Я любила целоваться с Тео, но там были другие поцелуи. Нежные, осторожные, бережливые. Лард целовал жарко, сладко. Захотелось еще!

Видимо, все эмоции отразились на лице. Муж опять засмеялся, поднял меня выше и еще раз поцеловал. Предательское тело заныло от желания. Я обхватила Ларда ногами. Он, улыбнувшись, поцеловал шею, ключицу, груди, подразнив каждый сосок языком. Ответный стон его рассмешил, я же от досады покрылась пятнами. Он издевался?

— Не здесь, — объяснил он, — хотя я еле сдерживаюсь. Только после церемонии в нашем храме и на брачном ложе.

И опять жарко поцеловал, шепнув, когда я застонала:

— Я рад, что ты так реагируешь на меня.

Вернулись мы на корабль часа через три, отдохнув в раскинувшемся на берегу шатре, устланном пушистыми коврами. Когда мы скрылись в нем от дневного зноя, я уснула у Ларда на плече. Одежду мне так и не дали, но в объятиях мужа лежать было приятно. Я привыкала к его ласкам и почти не стеснялась. Назад шла, закутавшись в ту же простыню. Король промыл ее в море и высушил на ветру, развесив у шатра. Наблюдая за ним, стало понятно, что правитель Тарквидо не белоручка. Его движения были выверенными, чувствовался опыт походной жизни. Я залюбовалась грацией великолепного мужчины. Он, поймав заинтересованный взгляд, широко улыбнулся, подошел и чмокнул в голое плечо. Мое тело предательски заныло. Что со мной? Я же люблю Тео! И еще не видела лицо Ларда! Но почему же так стучит сердце? Неужели я могу любить двоих?

Ужинать пришлось в одиночестве. Проводив до каюты, Лард больше не заходил. Еду принес знакомый матрос, поставив на стол один прибор. Немного поиграла с котиком, поделилась с ним едой. Плюх выглядел довольным жизнью.

— Интересно, кто тебя кормил, пока я болела? — спросила я у шалунишки вслух. Он мгновенно застыл и внимательно посмотрел в глаза. Я вздрогнула: в голове понесся ряд живых картинок. Вот мое испачканное красное платье снимают заботливые руки человека в маске, протирают тело, меняют простыни. Вот муж терпеливо поит меня с ложечки, аккуратно вытирая пролитое. Моет.

Тут я заныла от досады: он моет меня всю! Меняет простыни, чтобы я не лежала мокрая, как несмышленый младенец! Боже, как стыдно!

Я уткнулась головой в подушку, несколько раз ударив ее. Как я теперь посмотрю Ларду в глаза? Тут же пришел ответ. Я уже смотрела! Его глаза светились от чувств ко мне, и там не было брезгливости!

Я поискала спрятавшегося котика, напуганного моей реакцией. Не о том думаю! У оркиса открылся магический дар! Схватив Плюха, расцеловала пушистую мордочку. У меня есть тайное оружие! Могу узнать, как выглядит Лард без маски! Нашептав крохе желание, я выпустила его за дверь. Тот покрутил мордочкой туда-сюда и уверенно пошел к соседней каюте. Я еще немного постояла, боясь, что оркиса обидят, но скрипнула дверь, и раздался мягкий голос:

— Смотри, кто к нам пришел!

В ожидании я уснула, сидя у двери на полу. Разбудил шум: топот множества ног, крики, скрип корабля. Почувствовался толчок и сильный крен — корабль спешно разворачивался.

Прежде чем выскочить, я оглядела себя. Хорошо, что так и не разделась после ужина, только волосы расплела. Схватив ленту, перевязала туго косу. За дверью послышалось мяуканье. Стоило открыть, в руки прыгнул испуганный Плюх и забился в складки платья. Корабль ощутимо тряхнуло.

Стало страшно, и я выскочила на палубу. Сумрачное раннее утро окрасило все серым цветом. Команда в полном вооружении стояла вдоль левого борта и что-то высматривала вдали. Рядом оказался знакомый матрос.

— Вам лучше не покидать каюту. Здесь будет опасно.

— Что случилось? — я попыталась пройти дальше.

— На нас идет вражеский корабль. Ожидается бой.

Матрос преградил дорогу. Он не дотрагивался до меня, но было ясно, что не пропустит.