Дженни Лундквист - Принцесса в опаловой маске

Я поворачиваюсь и смотрю на вход таверны, как будто жду, что кто-то ужасный появится там. Вместо этого, открывается дверь и Мистер Траверс, школьный учитель Тулана, заходит внутрь.

Я выдыхаю.

— У меня все хорошо, — говорю я Сильвии. — Я просто голодна. Мы исчерпали большую часть запасов за зиму, так что мы берегли еду для сегодняшнего визита Мистера Блэквилля.

Я не сказала, что идея Хозяйки «беречь еду» − означает заставлять меня голодать, пока она, Серена и Мистер Огден едят меньшие порции.

Сильвия кивает и говорит мне, что Гордон на кухне, если я хочу его видеть, а затем уходит, чтобы принести еще пива. Я решаю, что повременю подходить к Мистеру Огдену, пока он не потратит большую часть вортингов, что не займет много времени, и направляюсь на кухню. По дороге я прохожу двух мужчин, склонившихся над кружками с пивом, шепча.

— Ты думаешь, что слухи о Принцессе в Маске − правда? — глаза мужчины шныряют вокруг, будто он ожидает, что появятся люди короля и набросятся на него за такие мысли.

— Какие? — спрашивает его собеседник.

Он икает и добавляет:

— Возил жену, чтобы увидеть, как машет Принцесса в маске со своего балкона в прошлом году. Спросишь меня, так она выглядела не более чем испорченный богатый ребенок.

На кухне Гордон наполняет корзину черствым хлебом и мягкими яблоками. Он улыбается, когда видит меня. Его глаза серые, как небо за окном, и его непослушные русые волосы свисают на лицо.

— Так и знал, что увижу тебя рано или поздно, — говорит он, пока заканчивает с корзиной и начинает помешивать горшок с кипящим рагу. — Я уже пытался сказать Мистеру Огдену, чтобы он шел домой, но он не стал слушать меня.

— Спасибо, — говорю я, подходя ближе. Тепло домашнего очага помогает после прогулки под дождем, и от запаха рагу кружится голова.

— Серена попросила меня поговорить с ним. Убедить его покончить с выпивкой.

— Как мило с ее стороны, — говорю я резко, хотя не могу припомнить, когда Серена и Гордон могли об этом говорить. Серена никогда не требует привести ее отца домой, так как Хозяйка Огден думает, что «Глотка» − слишком грубое место для нее.

Гордон посылает мне настороженный взгляд и меняет тему разговора.

— Каким вышел торт?

— Хрустящий, — я отвечаю, смеясь. — Хозяйка его выкинула.

— Я же говорил, что должен помочь тебе. Я готовлю гораздо лучше тебя, — он посылает мне улыбку, я улыбаюсь в ответ, радуясь, первый раз за день.

— Ну ладно, — говорю я, смеясь. — В следующий раз ты будешь первым, чтобы убедить Миссис Огден не вышвыривать меня.

Гордон перестает улыбаться. Он смотрит вниз и начинает перемешивать рагу быстрыми движениями. Неловкое молчание наступает между нами, и я жалею, что не держала свой рот на замке. С тех пор как он повзрослел, наши отношения стали натянутыми, и мне интересно, помнит ли он наше обещание в детстве.

— Может, ты должна поговорить с Сереной? — наконец говорит он.

— С Сереной? — повторяю я удивленно. — С чего бы мне хотеть делать это?

— Может, ты сможешь решить все разногласия с Огденами? — говорит он. — Серена поможет тебе, я уверен в этом.

— Сомневаюсь, что его королевское величество обеспокоена, чтобы поднять свой ленивый палец от моего имени.

— Она не ленива, — говорит Гордон, нахмурившись. — Она была бы рада помочь. И у нее хорошие отношения с мамой. Ты должна поговорить с ней.

— Хорошо. И с каких пор ты разбираешься в вещах, в которых хороша Серена?

— Не будь грубой. Она изменилась. Серена уже не та девочка, которой была. Она выросла мягче, добрее.

Я подавляю фырканье. Мысль о том, что Серена − мягкосердечная девушка, смехотворна. Серена − такая девушка, которая когда-то угрожала, что скажет Хозяйке Огден, что я ударила ее, если я не встану под улей. Она хотела увидеть, сколько пройдет времени, прежде чем меня ужалят. (Два часа, как оказалось).

Конечно, это было до того, как я ожесточилась. До того, как я начала изучать Хозяйку и то, как она убеждала других делать, что она приказывает. После того, как я овладела тонким искусством манипуляции, я поняла, что могу убедить Серену делать все, что я хочу.

Знаешь, Серена, я слышала, как одна женщина говорила в городе, что если постоять в болоте, кожа станет бледнее? Это, должно быть, правда, потому что она была такая красивая…

— Серена заботится о тебе по-своему, сложным способом, — продолжил Гордон.

— Нет ничего сложного в том, чтобы быть испорченным ребенком, — говорю я.